– Хочешь, я с тобой? – предложил я.
Линни мотнула головой. Развернулась и побежала наверх.
– Ты же вроде бы собиралась гулять! – окликнула ее мама.
– Сначала надо кое-что сделать, – отозвалась Линни.
Я продолжил есть, раз уж ничего лучше не мог придумать.
– Ну, я пошла. До скорого, – сказала Линни, снова спустившись.
Схватила теплую куртку и двинулась к двери, пока мы смотрели ей вслед. Линни обернулась. Мама привстала, потом снова села, не спуская взгляда с сестры.
– Пока-пока, – нежно улыбнулась Линни – и я в жизни не видел такой одинокой, несчастной улыбки. А потом закрыла дверь и исчезла.
– Райан, я хочу знать, что происходит, и не вздумай утверждать, что ничего. На сей раз такой ответ не принимается. Кому-то из вас придется заговорить, и немедленно.
Джуд опустил голову. Я посмотрел на него. Папа посмотрел на маму.
– Мэгги, кое-что случилось, когда ты в последний раз уезжала к сестре, – проговорил наконец папа.
– Я тебя внимательно слушаю, – мрачно откликнулась мама.
И тогда папа рассказал ей, что произошло, во всех подробностях, и мы замерли в ожидании бури.
Мама сидела и свирепо глядела на каждого из нас по очереди. Я это чувствовал, хотя взглянуть в ответ боялся. Сначала она орала на всех, а потом, уже, наверное, битых три часа, обжигала и буравила нас этими своими взглядами, пока… за остальных не ручаюсь, но я-то точно почувствовал себя полураздавленным червем, который корчится, чтобы она могла презрительно проинспектировать его со всех сторон.
– Райан, где моя дочь? – в сто пятидесятый раз спросила мама.
Папа не ответил. Не мог. Только сидел, понурив голову, и все.
– Джуд и Линетт подрались… Райан, поверить не могу, что ты допустил такое. Ты самый бестолковый и ни на что не годный человек, с каким только мне выпало несчастье встретиться. – Мама говорила искренне.
– Мама, папа не виноват, – отважился Джуд.
– А тебе лучше помолчать! – Мама развернулась к нему, словно к крысе, загнанной в угол. – Меня с души воротит от этого твоего убеждения, что ты всегда во всем прав и твое мнение всегда верное, а остальные ошибаются. Ты месяцами шпынял сестру, вот и довел ее!
– Знаешь, ты поступала со мной точно так же, так что мы, пожалуй, квиты! – оскорбился Джуд.
– Я тебя шпыняла – называй как хочешь, – потому что ты не собираешься найти себе дело в жизни. Мог бы помогать папе на складе пиломатериалов, мог бы наняться в ученики к старику Тони, но ведь…
– Старик Тони пьет не просыхая! Поднеси ему ко рту спичку – и вся улица полыхнет! И я не желаю работать в его треклятой пекарне! – заорал Джуд. – Стоит в это вляпаться – и я уже не выберусь! Так и буду до гробовой доски печь хлеб, весь в муке.