Той же позиции придерживаются польские и чешские музыковеды.
Более того, ни в одной серьезной работе о Моцарте (а их немало) небылицы об отравлении и об исповеди не нашли понимания.
Удивительно, но упрямый И. Ф. Бэлза уверяет:
«В некоторых работах приводятся даже малоизвестные данные, которыми мог располагать Пушкин, работая над трагедией. Так, Николай Слонимский напоминает о том, что слухи о «безумии» Сальери, якобы оклеветавшего себя, начали распространяться еще в 1822 году, когда Бетховен спросил Россини: «Как вы посмели прийти ко мне с отравителем Моцарта?» Берлинский исследователь Э. Мюллер фон Азов прислал Гюнтеру Дуде фотокопию рукописи, найденной в архиве Карла Моцарта (сына композитора). В рукописи этой, датированной 1825 годом, говорится о том, что Сальери признался в отравлении Моцарта».
Что можно сказать по этому поводу?
Музыковед, дирижер и композитор Н. Л. Слонимский ничего такого не «напоминает», а Сальери не сопровождал Россини к Бетховену, и уже по одной этой причине последний не мог сделать такого заявления. Наконец, слова, приписанные Бетховену, Н. Л. Слонимский приводит не как исторический факт, а как характерный образец «фантастических сказок», которые «едва ли нуждаются в опровержении», но об этом И. Ф. Бэлза почему-то умалчивает.
Не найдя поддержки среди музыковедов, И. Ф. Бэлза призвал на помощь медиков. В своей книге он информирует:
«Следует отметить, что еще в 1952 году известный советский ученый, доктор медицины профессор И. М. Саркизов-Серазини, ознакомившись со всеми обстоятельствами смерти Моцарта, пришел к заключению, что он был отравлен двухлористой ртутью, т. е. сулемой».
Но в печати И. М. Саркизов-Серазини никогда ничего об этом не заявлял. И тогда И. Ф. Бэлза уже от своего имени утверждает, что Моцарт умер от яда. Он призывает в союзники врачей Дитера Кернера из Майнца и Гюнтера Дуду из Мюнхена и, ссылаясь на них, пишет:
«Университет имени Иоганна Гутенберга в Майнце отметил «моцартовский год» изданием работы доктора медицины Дитера Кернера «Моцарт как пациент». В этой работе автор, основываясь на анализе симптомов смертельной болезни Моцарта, приковавшей его к постели с 20 ноября 1791 года, показывает несостоятельность диагнозов и приходит к выводу, что Моцарт умер не от «просянки» (Febris miliaris), не от менингита, не от туберкулеза, не от сердечной недостаточности и не от уремии. Далее Кернер касается вопроса об отравлении Моцарта и указывает, что если таковое имело место, то в данном случае, судя по совокупности симптомов, речь может идти о ртутном соединении. <…>