.
Когда Джейн и ее отец стали работать вместе, врачи и ученые начали делать самые первые шаги в поиске методов лечения, воздействующих на распространение раковых клеток. В 1945 г. директор онкологических исследований Колумбийского университета описывал масштаб задачи: «Это почти так же тяжело, как найти некое действующее вещество, которое растворило бы, скажем, левое ухо, не повредив правое, настолько мала разница между раковой клеткой и ее нормальной предшественницей»[59].
Ученые получили первые результаты, используя вещество, родственное горчичному газу, – азотистый иприт. Выбор химического оружия в качестве лекарства от рака был неочевидным, но случайная трагедия – в 1943 г. затонул военный корабль, перевозивший иприт, – подсказала ученым, что нечто в этом химическом соединении способно помочь онкобольным. Когда корабль пошел ко дну, горчичный газ просочился из контейнеров. Многие солдаты отравились насмерть. Их вскрытие показало, что газ разрушил белые кровяные тельца – защиту организма от инфекции. Эти же клетки становятся раковыми у больных лейкозом. В 1946 г. первый онкобольной получил инъекцию азотистого иприта, и его состояние улучшилось.
В течение трех лет, до смерти отца Райт в 1952 г., они вместе тестировали лекарства, которые могли вызвать ремиссию при лейкозе. После кончины отца Райт возглавила исследовательскую группу, которую он создал. Ей было тридцать три года.
В течение своей карьеры Райт неуклонно повышала эффективность методов противораковой терапии. Одной из самых важных ее догадок стало то, что не существует одного «волшебного средства» для лечения всех онкобольных. Допустим, исследователи находят очень хороший комплекс лекарств от рака груди. Если применить это лечение при другом типе рака, например легких или прямой кишки, возможно, ничего не выйдет. Даже два случая одного и того же вида рака неодинаково реагируют на терапию. Если раковые клетки быстро распространяются, а терапия не помогает, пациенты теряют невосполнимое время, пока врачи топчутся в тупике.
Двадцать два года, начиная с 1953 г., Райт трудилась над специализированными решениями для разных типов раковых клеток. Когда появлялся раковый больной, Райт брала образец его опухоли и выращивала клетки в лаборатории. На образцах – не на пациентах – Райт испытывала способность лекарства подавлять болезнь. Эффективность лекарственного препарата в лаборатории означала, что оно заслуживает того, чтобы перенести исследование на живой организм. Этот подход не тратил время жизни пациентов на неэффективные лекарства и был более быстрым и персонализированным, чем при использовании мышей как заменителей испытуемого – человека.