В груди словно натянулась струна. Завибрировала. Ему не понять. Я и сама себя иногда не понимала, однако продолжала упрямо двигаться к намеченной цели. Ходила на работу, полностью отдавалась ей, носилась на встречи с заказчиками. Дела, дела, дела. Оттого-то сотрудники и невзлюбили меня. Я бралась за любое поручение и сломя голову бежала вверх по карьерной лестнице. А если бы мне предложили работать по выходным, то я без раздумий согласилась бы. Только для того, чтобы быстрее собрать необходимую сумму и хотя бы на день придвинуть к себе тот заветный миг.
А жизнь… ее отняли у меня еще пять лет назад.
— Помолчи, Норсон, — еле слышно прошептала я.
Ветеринар напряженно хохотнул. Мы уже не единожды говорили на эту тему, и каждый раз оставались при своем мнении. Именно мое усердие и полная самоотдача стали камнем преткновения в наших отношениях. Да, я встречалась с ним, ходила на свидания, ела вместе с ним вкуснейшие хикки и тщетно убеждала себя, что счастлива.
— Ты ничего не понимаешь, — так же тихо добавила.
Мне даже не понадобилось на него смотреть, чтобы узнать выражение лица. Всегда добродушный, с широкой белозубой улыбкой и открытым взглядом, он свел брови на переносице. Смотрел с укором, а ноздри трепетали от негодования.
— Ладно, пусть будет так. Но все же послушай меня, — настойчиво заговорил Норсон и, едва прикоснувшись к моему плечу, убрал руку.
Я открыла глаза, собралась в очередной раз повторить причину своих поступков, как увидела киборга, который удерживал ветеринара за запястье. Да эта железяка не бракованная — полностью глюканутая! Что с ним не так?
— Хозяйка не желает, чтобы к ней прикасались, — глядя на Норсона, произнес робот и разжал пальцы.
Воцарилось молчание. Мы с моим старым знакомым переглянулись, затем повернули головы к киборгу, вставшему по стойке смирно. Я впервые присмотрелась к нему внимательнее. Все-таки он больше был похож на человека, строгого, слегка угрюмого, не умеющего выражать эмоции, чем на робота с биологическими компонентами. Мне даже показалось, что я увидела пульсирующую жилку на шее, которой у изделия ИИС уж точно быть не должно. Да и маленький рубец на нижней губе выглядел странно.
— Ноль Второй, объяснись, — резко заговорила я, но тут же добавила: — Хотя нет, не надо. Я все равно тебя завтра сдам обратно и попрошу, чтобы мне вернули мою послушную железяку.
— И тебе не интересна причина такого поведения? — поразился Норсон.
— А какая разница? — пожала я плечами. — У них наверняка произошла какая-то ошибка в системе, и это чудо электронное записали на мое имя. У меня даже есть предположение, в какой момент это случилось, — вспомнился мне сегодняшний случай с Арианом. — Поэтому-то менеджер попросил доплатить за ремонт, хотя Ноль Второй был почти исправен — всего пара мелких доработок.