– Кто будет работать после предупреждения, получит замечание в письменном виде, которое будет послано в Комиссию. Это может привести к тому, что экзамен не будет засчитан.
Контролер смотрит на меня, у всех карандаши уже лежат на столах.
Желающих рисковать здесь нет. И вместо того, чтобы исправить «а» на «в», я бросаю карандаш.
Выходим около пяти, на улице смеркается. В голове толпятся беременные женщины, новорожденные младенцы, подростки, старики, алкоголики и наркоманы. Мы абсолютно выжаты. Что американцы умеют делать – это выжимать из тебя все, что ты можешь дать, до последней капли. Лера уже ждет. Она весь день бегала по промозглому городу, устала, замерзла. Облюбовала маленькое кафе, естественно, с видом на что-то готическое. Готику находим быстро, кафе исчезло. Долго бегаем кругами по площади Габриэль. Наконец и оно находится. Несколько столиков, кофе, ореховое мороженое, вафли со сбитыми сливками. Сидим долго. Я вспоминаю задачи. Наши мнения расходятся. Оптимизма это не прибавляет.
Потом мы вяло бродим по магазинам, как водится, теряемся на вокзале, наконец попадаем на свой автобус, и едем в ночлежку – далеко за гигантские городские кладбища, к челнокам и запаху шпал.
Второй день отличается от первого тем, что перед шестью часами экзамена по медицине сдаем английский язык. Основная проблема и здесь – время. Диалоги короткие, на ответ – несколько секунд. Задумался – пропустил начало следующего диалога – не понял – сбился. С письменными заданиями сложностей не возникало.
Нас – из бывшего СССР – здесь больше, чем в Будапеште, человек двенадцать. В основном Москва, Санкт-Перербург, Киев. Одна из Казани. Большинство уже сдало первый этап, и балл примерно как у меня – невысокий. Кажется, они все моложе. Интересно, что самые слабые результаты первого этапа у всех нас – по психологии. Что-то основное мы не схватили в их подходе к поведению человека.
Практически все так или иначе побывали в Штатах, в основном по полгода – году. Прекрасный английский. У многих – контакты в США. Девочка из Москвы учится на факультете, который дружит с соответствующим факультетом в Нью-Йорке. Многие ездят туда на стажировку. Как возвращаются – устраиваются на такую работу, чтобы оставалось побольше свободного времени, готовятся, сдают и уезжают.
– Чего греха таить, – философствовал нейрохирург из Москвы, – все мы тут боремся за один – два балла. Перевалить через перекладину, даже задев за неё, и прорываться дальше. Был я там. Ни у кого нет трех лобных долей. Все двумя обходятся.
И снова мы решаем задачи про мальчиков с недержанием мочи и девочек с наркоманией, малышей с наследственными аномалиями, алкоголиков с желтухами и стариков с нарушениями походки. Закончились последние три часа. Мы желаем друг другу удачи.