Путеводный нейрон. Как наш мозг решает пространственные задачи (Бонд) - страница 86

, которому принадлежал предыдущий рекорд, и Гатти снова пришлось большую часть пути прокладывать маршрут в тумане. Он использовал навигационное счисление[277], оценивая координаты и курс по скорости самолета и направлению ветра. При этом методе быстро накапливаются ошибки, и, когда небо прояснялось, Гатти проводил корректировку: измерял высоту солнца или звезд с помощью авиационного секстанта и сравнивал получившиеся углы с картами, вычисляя широту и долготу. «Мы раз за разом буравили дыру в этой плотной и сырой серой массе, – писал он о сложностях перелета через Атлантику. – Туман смыкался позади, словно проглатывая нас. Ни признаков жизни, ни ориентиров»[278].

Главные принципы навигации, которые использовал Гатти, были известны уже не одну сотню лет, но он одним из первых применил их в авиации. Выдающийся летчик морской авиации Филип Уимс, с которым сотрудничал Гатти, называл его «мастером компаса и карты, который летал по звездам чаще, чем кто-либо в современном мире»[279]. Пост так писал об их совместном полете: «Именно Гатти управлял “Уинни Мэй”. Мне оставалось лишь следовать его указаниям»[280]. Прозвище, под которым стал известен Гатти, придумал один из его учеников, знаменитый летчик Чарльз Линдберг, который в 1927 году первым в одиночку пересек Атлантику. Линдберг назвал Гатти «королем штурманов»[281].

13. Гарольд Гатти (слева) и летчик Уайли Пост

Что делает человека искусным навигатором? Путь Гатти не был прямым. В Королевском военно-морском колледже в Хобарте, где он учился с тринадцати до шестнадцати лет, ему с трудом давалась математика, и он провалил экзамен по навигации. Потом он нанялся юнгой в торговый флот, и его заворожило звездное небо, которым он любовался, лежа ночью в гамаке на палубе, пока его корабль бороздил южные моря. Гатти запоминал положение и траектории звезд и начал разрабатывать собственную систему навигации по солнцу и звездам.

Примерно в это же время он узнал, что значит по-настоящему заблудиться. Когда танкер, на котором он служил, причалил в Сан-Луис-Обиспо в Калифорнии, Гатти вместе с другими членами экипажа отправился на местный карнавал и случайно отстал от товарищей. Ему пришлось в темноте возвращаться в порт, расположенный в 30 километрах, и он попытался сократить путь, но оказался в глубоком ущелье, не имея никакого представления, где находится. «Я просто бесцельно бродил, – впоследствии писал он. – Под угрозой оказалась вся моя карьера, ради которой я восемь лет учился и работал»[282]. В конечном итоге он сумел добраться до танкера – за несколько минут до отплытия в Австралию. Этот опыт произвел на него глубокое впечатление, и он всю оставшуюся жизнь посвятил тому, чтобы подобное никогда не повторилось.