Тень самолета перепрыгивала с одной острой вершины на другую, падала в ущелья, скользила по долинам и снова подымалась на острые зубцы. Так шли минуты, десятки минут. Одна сотня ли сменялась другой. И когда глаза уже смирялись с этим зубчатым пейзажем, вдруг горы потеряли вершины.
– Смотрите, – крикнул кто-то из русских пассажиров, – вершин-то больше нет, они словно срезаны!
– Не словно, а действительно срезаны, – возразил мой сосед по креслу, советский специалист, который уже не первый раз летел по этому маршруту. – Присмотритесь внимательнее.
Все прильнули к окнам. Под крылом самолета были уже новые горы, но тоже без вершин. На их огромных лысинах виднелись посевы, а по бокам гор, от подножий и доверху, поднимались лестницы, словно через горы переброшены эскалаторы метро. Такие лестницы мне уже доводилось видеть на горах Шаньдунского полуострова. Это – знаменитые террасы. Их создали крестьяне кирками, на бамбуковых коромыслах наносили на них землю и образовали поля для кукурузы, гаоляна, чумизы.
В самолете нас было одиннадцать человек. Вначале мы не отрываясь смотрели на ландшафты, плывшие под крыльями самолета. Но когда путь дальний, наземные картины, как бы они ни были хороши, приедаются, постепенно установился свой, так сказать, самолетный быт. Некоторые подходили к металлической полке, вынимали из нее термос и наливали в фарфоровые бокалы зеленый чай. Другие брали с этажерки, тоже металлической, новые последние номера китайских и советских газет и журналов. Третьи откидывали спинки кресел и погружались в дремоту.
Я раскрыл иллюстрированные журналы и разыскал в них цветные фотографии Юньнани. Туда, на юго-запад, в благословенную и еще ни разу не виданную мною землю лежал наш путь.
Через три часа самолет пошел на первую посадку. Над нами был Тайюань – центр плодородной и густонаселенной провинции Шаньси. Над городом плыли, как облака, сизые клубы дыма. На земле нас встретил морозец, и мы поспешили укрыться в сером кирпичном здании аэровокзала. В буфете продавали тайюаньский уксус, уже много десятилетий славящийся во всем Китае. В гостиной лежало на круглом столе десятка два советских книг.
Остановка была кратковременной. Не успели мы прочитать даже названия книг, как бортмеханик снова пригласил в самолет.
Вначале летели над равниной, а потом опять появились горы. Чередуясь, они привели самолет в Сиань, бывшую могущественную столицу Китая периода Танской династии (город тогда назывался Чаньань). Мне доводилось уже бывать в Сиане. Я смотрел там седые камни, по которым ходил когда-то Ли Бо, «бессмертный пришелец с неба», как его называли современники. Литературовед, профессор Сианнского университета, читал мне его стихи: