Мы петляем по Грик-Тауну. Я все еще слышу сирены, но не вижу патрульных машин. Сложно сказать, находятся ли они позади нас или в одном квартале от нас.
Неро, похоже, точно знает, где они находятся, потому что он продолжает возвращаться, чтобы запутать след.
Я должна признать, что он мастерски водит машину. Я никогда не видела, чтобы кто-то так управлял авто, особенно старым Мустангом, который точно не был предназначен для этого. Он плавно переключает передачи, сухожилия выступают на руке и предплечье. Его кожа гладкая и темно-оливковая, на предплечьях нет волос, так что я вижу каждую рябь напряжения, пробегающую по коже.
Его черные волосы падают ему на лицо, когда мы сворачиваем за угол. Он снова отбрасывает их назад движением головы, как беспокойная лошадь. Его челюсть так же напряжена, как и рука. Она сжимается каждый раз, когда он стискивает зубы.
Пока я смотрю на него за рулем, вместо того чтобы смотреть на дорогу и другие машины, в которые мы почти врезаемся, моя паника начинает улетучиваться. Я загипнотизирована его видом. Никогда не видела никого настолько сосредоточенным.
И я никогда раньше не смотрела на Неро так долго.
Мне никогда не удавалось.
Я могла только украдкой бросать взгляды, зная, что он такой напряженный и бдительный, что каждый раз я смотрела на него, он обращал на меня этот пылающий взор, превращая меня в ничто под жаром его взгляда. Мне не хотелось привлекать его внимание. Я не хотела, чтобы он унижал меня за то, что я осмелилась взглянуть на него.
Теперь мой взгляд прикован к нему, как будто я вижу его впервые.
Это слишком.
Он заполняет мой мозг.
Может быть, все из-за адреналина момента, но я никогда не видела ничего прекраснее.
Его челюсть представляет собой прямую, резкую линию под этими нелепо полными губами. Его рот идеальной формы – жестокий, подвижный, саркастичный, с пухлыми губами. И в то же время мягкий и бесконечно соблазнительный. Из всех его братьев он больше всех похож на итальянца, его кожа почти такая же смуглая, как у меня. Она гладкая и чистая. У него крепкий, широкий нос, который уравновешивает эти губы. А его глаза...
Господь Всемогущий, зачем ты дал человеку с самой черной душой самые небесные глаза?
Они продолговатые, узкие, светло-серого цвета. Светлее, чем его кожа. Серый цвет выглядит почти серебристым, пронизанным более темными полосами, которые расходятся от зрачка подобно вспышке звезды.
Он переводит эти глаза на меня, отводя взгляд от дороги. Такое ощущение, что мне в грудь вонзается шип. На секунду мне хочется быть красивой, чтобы он захотел смотреть на меня так, как я смотрю на него.