Единственная причина, которую я могу придумать, это то, что Неро не считает меня одной из этих женщин. Я ему не интересна, иначе он взял бы меня и использовал так же, как и других.
Нет, я как голодный щенок на улице. Он бросил мне кусочек, потому что это было легко, и ему это ничего не стоило.
– Мне не нужна твоя жалость, – говорю ему. Я свирепо смотрю на него, гнев сжигает меня изнутри. Может, я и не бушую вслух, как Неро, но внутри меня тоже есть злоба. Я могу быть опасной,если захочу.
Неро смотрит на меня своими холодными серыми глазами. Он разбирает меня на части, замечая каждый мой недостаток и изъян. Вьющиеся локоны, выбивающиеся из пучка, темные круги под глазами от недосыпа, грязь, въевшаяся под ногти и в морщинки на костяшках пальцев. Мои потрескавшиеся губы и дерьмовая одежда.
– Почему ты злишься? – спрашивает он. – Что ты хочешь, чтобы я сказал?
– Я хочу знать, почему ты ведешь себя не так, как обычно.
– Это то, чего ты хочешь?
Его голос низкий, а глаза прикованы к моему лицу. Его тело напрягается, как будто он собирается ударить меня.
Мои губы приоткрываются. Я не знаю, что сказать.
И у меня нет такой возможности.
Неро в одно мгновение сокращает расстояние между нами.
Его губы врезаются в мои. Они мягкие, но в то же время голодные. Он целует меня неистово, как будто это последний момент в нашей жизни. Его язык проникает в мой рот, и его вкус такой же опьяняющий, как алкоголь, насыщенный, теплый и головокружительный. Его руки стискивают мое лицо, словно в тиски. По радио все еще играет «Sober» G-Eazy.
Он высасывает воздух прямо из моих легких. Возможно, Неро вытягивает и мою душу, если он действительно демон, питающийся похотью женщин.
Мне все равно, так это или нет. Мое сердце колотится, все мое тело ноет от желания.
Я хочу его, я хочу его, я хочу его.
Затем он так же резко отпускает меня и откидывается на свое место.
– Вот, – говорит он.
Я потрясена, губы все еще пульсируют.
Он неподвижен, как статуя, совершенно ничего не чувствуя. Для него это была просто шутка – дать мне почувствовать, что он может заводиться и терять интерес, когда того пожелает.
Я, в свою очередь, не могу так просто отключить желание. Мои бедра крепко сжаты вместе, все мое тело требует большего.
– Мы можем ехать, – говорит Неро. – Копы, вероятно, уже сдались нас искать.
Он заводит двигатель, по-прежнему не глядя на меня. Наверное, потому, что на моем лице написано отчаяние, и это смущает его.
– Ты достаточно трезв, чтобы вести машину? – спрашиваю я.
– Да, – говорит он, включив заднюю передачу. – Мне пришлось бы выпить всю эту бутылку, чтобы хоть что-то почувствовать.