– Вот твоя мать, – а вот Ольра не улавливала.
– Нет, это жена моего отца, – усмехнулась я, – а воспитавшая меня матушка сейчас заново исследует город. Леди Ауэтари вновь с нами, вы рады?
На щеках леди Фоули-Штоттен расцвели некрасивые пятна.
– Ты не смеешь называть собаку своей матерью!
– Вильгельмина, это возмутительное оскорбление, – встрепенулся любовник моей мат… моей кровной родственницы.
Но его слова я привычно проигнорировала. Этого человека не существует в моем мире, и пусть Тина считает, что такое отношение вредит в первую очередь мне… Что ж, даже если она права – я потерплю.
– Я бы не посмела, что вы, миледи. Но отец учил меня не скрывать своих чувств, а потому я говорю лишь о том, что чувствую. И так как мы все выяснили, хочу напомнить, что дом Митара – десять шагов налево и дальше направо, а у меня дела.
– Какие у тебя могут быть дела?! – взвизгнула Ольра. – Ты всего лишь пигал…
– Вильгельмина! – о, а это «влюбленные» произнесли хором.
– Твоей дочери следует думать, прежде чем оскорблять сильную и злобную ведьму, – холодно произнесла я.
И, не произнося больше ни слова, прошла на двор.
Внутри я костерила себя на все лады: ну надо же было не сдержаться! И нет, она давно напрашивалась на качественное проклятье, но… Не сейчас же! Не сейчас, когда я колдую исключительно на запасенной силе.
Бегом поднявшись в кабинет, я рухнула за стол и вытащила письмо. Ощупала его и поняла, что внутри есть что-то очень плотное, плотнее бумаги, и что-то мягкое, шуршащее.
Ладно. Ладно. Я не трусиха. Мне просто нужно открыть это письмо, прочесть и…
«Может, лучше сначала открыть письмо мастера? Оно ведь столько времени меня ждет», – эта мысль искушала. Право слово, могу ли я быть полезна в формате возвращения власти? Нет. Значит, и важного там ничего нет.
«Но мастер мертв, а Кристоф – нет», – пришла другая мысль.
Не давая себе думать, я ногтями разорвала плотный конверт и… Внутри письма еще письмо? Или…
Это были рисунки. Карандашные наброски на тонкой-тонкой, почти прозрачной бумаге. И везде была я. Смеялась, сердилась, говорила. Сидела в обнимку с Гамильтоном или… Ох, а это вся наша компания на балконе. А это…
Кристоф явно не умел рисовать себя – его фигура была показана несколькими линиями, в то время как я, лежащая в его объятиях, была отрисована очень четко и подробно.
– Глупости, – дрожащим голосом прошептала я. – Какие глупости.
Но второй, меньший конверт я вскрывала уже осторожней.
– О боги, – выдохнула я. – О боги.
Внутри оказалась тонкая пластинка окраинной стали. Я могла бы спрятать эту малышку в кулаке. Я могла бы купить особняк в столице, если бы решилась ее продать. Я… Как? Откуда?