Если бы у Алексея Петровича в руках было ружьё, он бы, не задумываясь, пальнул в меня. Всю обойму разом. А потом ещё прикладом сверху. «Кто ты такой, щенок, – сказал бы он, – что вздумал так вольно со мной разговаривать?!»
И был бы прав.
Я не умею держать язык за зубами и нервы в кулаке. У меня всё выплескивается наружу. Иногда жалею об этом. Но чаще – даже не вспоминаю. Ни к чему оно. Назад не вернёшь и не исправишь. А ведь сказал именно то, что хотел. Так зачем потом самого себя оправдывать?
Алексей Петрович смотрит пристально. Потом протягивает руку, хлопает меня по плечу, давит улыбку.
И молча идёт к двери.
Занавес. Премьеру театра – Павлу Сазонову – бурные овации!
Мой зритель оборачивается на пороге. Выглядит устало, мрачновато. Но всё-таки считает своим долгом сказать последнее слово.
– Паш, не будь дураком, – и уходит.
Мне хочется ему что-то крикнуть вслед. Наверное, то, что я, действительно, дурак и давно об этом знаю. Как и то, что мне не нужны советчики душепопечители. Я всегда справлялся сам. Смогу и сейчас.
А на душе скверно. И во рту – горечь. Я не выпил ещё ни капли, но ощущение – будто литр, не меньше, в себя влил. Тупое чувство опьянения, когда тело разобщено и нет целостности. Мне хреново, и в этом виноват я сам.
Нет, дело не в том, что я посмеялся над собственным тестем. Он не первый день меня знает. И ведь, сколько волка ни корми, он всё равно в лес смотрит. Вот это обо мне! Ну, не могу я быть таким, каким хотят меня видеть. Ни с кем!
А хотят многие. Только настоящего меня почему-то мало кто принимает. Всем надо что-то исправить.
Этот папаша окончательно испортил настроение. Нервы на пределе, и надо срочно остыть, успокоиться. Выйти на улицу, на мороз. Пойти гулять пешком. Вдохнуть воздух старого города. Возможно, это мне сейчас поможет.
Я срываюсь. Вся жизнь – бегом. Ни минуты промедления, иначе можно упустить что-то важное. Иду быстро навстречу северному ветру. Снег в лицо, и он меня отрезвляет. Так хорошо давно не было!.. Куда только ноги ведут?
Где-то в стороне слышу отголоски и негромкое звучание музыки. Дураки какие-то на мороз вышли, чтоб на гитаре сыграть. Зарабатывают на очередную бутылку, что ли? Или так, для души? Евгена бы сюда, он подыграл. Обойти меня решил, сволочь!.. Остатки – сладки. А целую он её никогда не получит. Только мне она согласилась отдать всю себя. И вновь некстати вспоминаю эту девчонку с её длинными каштановыми волнами волос, рассыпанными по плечам. Она такая красивая!..
Но мне нужна та девчонка
Холодной зимой белоснежные пряди лучей.