— Входите, красотульки.
Следующий час я провожу в ловких руках близнецов. Анна Ивановна, Ксюха с щенком, Алёна тоже суетятся возле меня. Данила, наряженный в синий костюм, играет с моими браслетами на постели. Дмитрий специально купил и привёз сыну наряд к торжеству. Мы ещё не спускались вниз, и я предвкушаю, как у нашего финансиста встанет даже язык во рту. Мэл просто сногсшибательна!
— Узкая юбка обалденно смотрится на твоей заднице, но с открытой спиной ты погорячилась. В церкви такое не приветствуется, — она застёгивает мне молнию на платье.
— Фатой прикрою! — голос мой дрожит.
Когда я выбирала свадебное платье, то не переживала особо. Сейчас же меня охватывает трепет, когда, надев белоснежное бельё и чулки, я облачаюсь в подвенечный наряд. В ушах стоит колокольный звон. Закрыв глаза, представляю, как мы с Русланом у алтаря клянёмся друг другу в верности и любви. Мне помогает одеваться только Мэл. Она единственная в курсе моих ушибов и царапин. Остальные терпеливо ждут.
— Хватит там уже возиться за ширмой, — подгоняет нас Марго, заскочив в очередной раз в комнату. Мать снуёт между вторым этажом и первым, где попивают шампанское первые гости, чествуя жениха и отца невесты.
— Сейчас, мамуль, не гони коней!
— Руслан с Егором уже поехали в храм.
Я выхожу из-за ширмы, поправляя платье на груди.
— Ну как?
— Класс! — хором роняют Есения с Варей. Мои близняшки сегодня в длинных туниках, подпоясанных серебряными ремешками. Есения в голубой, а Варя в светло-зелёной.
— Маруся, я не видела невесты красивее. — Мать, пока я наряжалась, неожиданно сменила синее платье на белое.
— А ты в белом кружеве, как невеста, — рассматриваю я её наряд, похожий на платье балерины. Только на ногах не пуанты, а туфли на неизменно высоких каблуках.
— Как бы жених не перепутал, — вваливается в комнату отец в смокинге и с синим камербандом на талии. Именно так, с ноги, зарулила ко мне Мэл час назад. — Маруськин, слов нет! Даже жаль отдавать такую красоту из дома!
— Уже отдал, — смеётся Марго и обнимает Фрола.
Они целуются, и я не могу сдержать улыбки. У меня замечательные родители. И они до сих пор влюблены друг в друга до дрожи. Папа пальцами жадно скользит по маминой спине, опускает их на поясницу и сминает платье на бёдрах. Он что-то шепчет маме и её щёки розовеют. Глаза горят у обоих.
— Вот и вылетел первый птенчик из гнезда, — Анна Ивановна вытирает навернувшуюся на глаза слезу маленьким розовым платком с вышивкой по краю.
Ксюха выключает щипцы для выпрямления волос и взбивает на кончиках пальцев гель для укладки.