Домой хочу.
Проезжают рядом всякие и сигналят.
Страшно ведь.
— Креветка, ты садиться собираешься? В «такси» счетчик стоит. Денег не хватит за простой расплатиться.
Я еще никогда в жизни не была так рада видеть Суханова. Не раздумывая подрываюсь с места и лечу к открытой для меня двери.
— Чего уж, и друга зови. Хоть он и собирался мне вмазать, но я не злопамятный, — говорит он, как только я пристегнулась.
— Кого? — непонимающим голосом спрашиваю его, по сторонам оглядываясь.
— Стоило меня увидеть, как сразу же забыла, с кем на горшок один ходила? Чудик твой в паре метров от тебя стоял. Не знала?
— Не-а.
Опускаю стекло и высовываюсь в тот момент, когда Витамин в автобус запрыгивает. Получается, он видел, что я к Суханову в машину села? Блин. Чую, не к добру.
Ну, супер просто.
Сначала из-за халявной квартиры с другом в хлам разругалась, а сейчас, когда он увидел тебя, запрыгивающую в тачку к Суханову, ты этого друга окончательно и бесповоротно потеряла. Вот задницей же чувствовала, что ничем хорошим встреча с блондином не обернется. Еще тогда, на вокзале. Неспроста на меня Любаня наехала. Знак, наверно, был, что мне из города бежать пора. По рельсам. На морозе.
Так, финиш. Друг сам не подарок. Мог бы поддержать или же по-человечески поговорить, а не строить из себя обиженного супермена, которому не дали город спасти.
Не хочет разговаривать, его дело. Между прочим, потерпевшая сторона я. А где вы видели, чтобы жертва за душегубом своим бегала?
— Когда я душегубом стать успел?
Ох ты черт. Я это вслух сказала, что ли? Дожили, сама с собой разговаривать начала. Вот что значит на холоде полчаса постоять. Остатки мозга заморозились.
— Не-е. Ты крокодил, не путай. Милый-милый крокодил, который меня от холода спас. — Вроде и пыталась голосу смеха добавить, но ничего не вышло.
— Милый? — спрашивает парень и начинает с ухмылкой улыбаться. И нет, не смеется, не выпендривается. Просто улыбается, головой качая. — Наконец-то ты это признала, креветка. А то всё противный да противный.
На последней фразе так глаза прищурил, что у меня аж щеки запылали. Словно не милым обозвала, а в вечной любви призналась.
Но не было у меня настроения с Сухановым спорить. Я плечами пожала, мол, думай что хочешь, и к окну отвернулась, друга вспоминая.
— Полин, ну давай, я с ним поговорю? Он вроде не дурак, проглотит и успокоится.
Конечно-конечно. А потом родителям позвонит и расскажет интересную историю, в которую их дочь влезла. Мама никогда не поймет, папа тем более. Одна Маруська будет за меня, и то после всего шоколадку потребует за предоставленные услуги моральной поддержки.