Тут же быстро закрыл за собой.
– Теперь они мне житья не дадут.
– К черту твоих соседей! А ну, садись и говори, где взять полотенце. Голову запрокинь.
– Харе командовать!
– А ну молчать! Где полотенце?
– Там, – махнул он в сторону шкафа около двери.
– Сиди и не двигайся.
Его практически силой заставили сесть на диван, после звук открывающейся и закрывающейся двери и почти тут же в него прилетело мокрое полотенце.
– На!
– Блин, Смирнова, из тебя хреновый доктор!
– Не возмущайся, другого у тебя сейчас нет. Чем можно обработать твою ссадину?
– На столе в ящике было. Машка, ты мне что, наказание за все грехи?
– А то, блин! Ну, мужики! Как ты тут живешь? У тебя, к примеру, на столе новая форма жизни зарождается!
– Вот и пусть зарождается, тебе-то что?
– Да, пожалуйста, так, полотенце убрал! – она силой сама убрала его руку. – Лучше?
– Вроде.
– Отлично, а ну лег и положил мне голову на колени, – командовала одноклассница, садясь на диван.
– Зачем это?
– Затем! Дай обработаю твою ссадину. Хорошо хоть, глаз не выбил.
– Ты это сделала.
– «Ты это сделала», – передразнила его Маша. – Лег и заткнулся.
Гам покорно вздохнул и улегся, устраивая голову на коленях подруги, в очередной раз удивляясь – это серая мышка осмелела или это он спит?
* * *
Гамлет скорчил рожицу, будто она ему предложила что-то неприличное, но покорно положил голову на колени, продолжая недоверчиво смотреть в глаза.
Уж лучше бы на грудь смотрел, что так удачно подчеркивало новое платье, которое он сам ей и выбрал со словами «тебе это идет, и возражения не принимаются».
Да и что возразить, если он прав? Гений, чтоб ему, и вот это он вчера комплимент ей сделал? Нет, он явно не от мира сего.
– Глаза закрыл, – скомандовала она, доставая спиртовую салфетку из упаковки – единственное, что нашлось в ящике.
Бутылочки с засохшей на дне зеленкой и йодом не в счет. Как он мог их засушить? Талант, хотя кружка с плесенью на его столе уже о многом говорила.
Мужчина послушно закрыл глаза.
Ох, припомнит он ей потом эти самоуправства над своей персоной, точно припомнит. Маша улыбнулась и аккуратно коснулась пореза на его переносице.
– Ай, – тут же за хныкал парень и попытался дернуться. – Садистка!
– Ну, – она подула на ранку, – что за детский сад? Сейчас все пройдет.
– Не верю, все равно больно, – тихо отозвался Гамлет, но уже не пытался дергаться.
Меньше чем через минуту она услышала мирное посапывание. Человек, страдающий бессонницей, уснул в девять вечера. Нагло оккупировав ее ноги.
Маша улыбнулась. И провела по волосам одноклассника.
Странный он, этот Гамлет. Был и есть. Умный, гениальный даже человек, но по факту – большой ребенок, что кривиться при упоминании чего полезного, но не любимого.