- Я не хотела! Я не думала, что так все получится, - выкрикивает Альбина.
- Думать, это не про тебя, - подтверждает Джексон. Они уводят ее, а моя мать сидит, как окаменелая.
- Не могу поверить! Не могу…, - она прикрывает ладонями лицо.
Догоняю Джексона на улице. Когда блондинка сидит в полицейской машине все также в наручниках, а мой друг собирается уезжать вместе с ними.
- И кто этот свидетель?
- Этот свидетель я, - он весело подмигивает.
- Не было никаких свидетелей. И камер наблюдения тоже не было.
- Были. Хотя бы по той самой причине, что я твой друг Кир, и всегда им буду. Если твое великодушие готово отпустить эту стерву, то мое - нет. Она должна получить, то что ей полагается. По заслугам.
- Что? – оборачиваюсь. – Что ты говоришь? – не могу поверить его словам. Но еще раз взглянув в его глубокие глаза мне захотелось верить ему, доверять как самой себе без всякого сомнения.
Нам о многом нужно поговорить. Возможно, понадобиться время, много времени, чтобы все понять и переосмыслить. Почему нам пришлось расстаться, а через столько времени встретиться вновь и самое главное: хочу ли я этого? Быть в этом доме, вглядываться в его мужественное в лицо, видеть его белоснежную улыбку? Скорей всего никто не может так улыбаться, так как он. Потому что меня бросает в жар и внутри все замирает, только от одного его присутствия.
Да, я хочу быть в этом доме. Я хочу быть рядом с ним, потому что именно рядом с ним я чувствую себя, как дома. Где в камине уютно потрескивают поленья и я набросив на плечи теплый плед прислонюсь к его сильной груди и Кир согреет меня, согреет мою душу.
Шесть лет – это много. Это такой огромный промежуток времени, но создается впечатление, что я рассталась с ним только вчера. Сколько всего прошло за это время. Дети… Они так быстро повзрослели. Я помню, как я их пеленала, как качала на руках, пела колыбельные. И единственный вопрос, который я себе тогда задавала: почему все сложилось именно так, а не иначе? Почему Кирилл исчез из моей жизни?
Как же долго я задавала себе этот вопрос. А теперь чувствуя его близость, я могу услышать ответ, который сейчас мне покажется совершенно неважным.
Мы просто стоим на пороге комнаты, в полуметре от друг друга и этот момент мне кажется особенным.
- У тебя шрам, возле виска, - хочу прикоснуться к нему, но он перехватывает руку, целует мои запястья и так открыто говорит:
- Ты простишь меня?
- За что?
- Я бы никогда не сделал тебе больно. Я бы никогда этого бы не допустил. Та женщина, которая приходила к тебе шесть лет назад с маленькой девочкой – это Альбина и ее младшая сестренка. И она не моя жена.