— Хм. Какое у нее меню разнообразное, — смеется Степан, разглядывая баночки, которые теперь стоят на столе.
— Тыква и кролик, — улыбаюсь я, а затем раскладываю подушки и удобно усаживаю в них Лену.
— А ты что будешь?
— Я же мороженое хотела, — улыбаюсь я и приступаю к Лениному кормлению, Степан тоже смеется, а когда к нам подходит официант, заказывает мороженое и себе, и мне.
— Надеюсь, Леночка не обидится, что мы с ней не поделимся.
Лена, услышав свое имя, сразу же переводит взгляд на Степана и начинает ему что-то рассказывать.
— Думаю, она не против. — Я не могу перестать улыбаться, хотя уже чувствую, как тянет от напряжения скулы, и все равно это словно выше моих сил. Улыбка становится только шире и шире. Я внезапно ловлю себя на мысли, что мне хорошо. Здесь и сейчас. Я словно счастлива, настолько мне легко на душе. И эта легкость так странно ощущается. Непривычно. Ведь я давно забыла, каково это.
К тому моменту, когда Лена все съедает, мое мороженое уже начинает таять. Мороженое Степана тоже, но он отчего-то не ест свою порцию шоколадного, а ждёт меня.
Я же, вытерев Лене личико, убираю ложечку в специальный пенал, а воротник в пакет и возвращаю наше добро в сумку, а затем присаживаю дочь себе на руки и начинаю есть мороженое.
— Тебе точно так удобно? — мгновенно хмурится Степан.
— Да, все хорошо, — удивляюсь я, а Лена так и вовсе смотрит на него как на дурачка, словно поняла, что именно он сказал. Она крутится у меня на руках, а затем крепко меня обнимает, прижавшись носом к моей груди.
Степан же так и не ест, внимательно за нами наблюдая.
— Вкусное, — говорю я, наверное, уже несколько минут спустя.
— Что, прости?
— Мороженое, говорю, вкусное.
— Да, мороженое. А что, Лена уснула? Так быстро?
— Нет, конечно, она просто стесняется. Незнакомая обстановка. Шум. Люди.
Мы доедаем мороженое и недолго разговариваем о каких-то пустяках.
Мужчина предлагает мне довезти нас с Леной до дома, хотя я ожидала, что он настоит на продолжении прогулки. И это меня расстраивает, я начинаю нервно жевать губу и одевать Леночку.
Степан сам разбирает коляску, а у машины собирает, потом кладет ее в багажник и открывает для меня заднюю дверь.
— У меня нет автокресла, — извиняющимся тоном произносит он мне, — но я обещаю ехать предельно аккуратно.
Я киваю и пытаюсь пошутить, но, кажется, совершенно неудачно:
— Ничего страшного, если вдруг что, штраф-то тебе выпишут.
Степан задорно смеется, и я немного расслабляюсь, но когда он садится на водительское место и заводит автомобиль, и я называю ему свой адрес, то замечаю в отражении зеркала заднего вида, как у Степана меняется выражение лица. Он словно удивляется. Странно… Да, у нас не самый лучший район, но не такой уж и плохой, потому-то мы и снимаем квартиру без адекватного ремонта. Максим говорит, что ему нужно ближе к работе.