А я верю, что если человека научить видеть свою ценность, то даже избалованные богатые дети станут умнее, сильнее и приспособленные к обществу в целом.
И этих пропащих отпрысков не откачать уроками доброты, или положительным примером для подражания.
У родителей остается единственный выход — отдать их мне.
Когда ни одно средство больше не работает, не способно вернуть их детей в человеческий облик, они зовут меня, соглашаясь на все условия, на любые затраты, лишь бы их наследник получил шанс снова стать хорошим человеком.
Вернуть утраченную ценность.
Я тот, кто на себе проверил свои методы и создал академию на трех основах.
Это режим, дисциплина и отказ от слабостей.
— Где моя мама? — догнала меня новенькая студентка.
Она пыталась говорить уверенно, но ее голос дрожал:
— В-вы прогнали ее?
Кто бы мог подумать, что эта избалованная девчонка способна заботиться о ком-то другом, кроме себя.
Я удержал смешок, когда она шарахнулась от пролетающей мимо летучей мыши. Пока догоняла меня, пыталась так или иначе задеть, ранить словами. Она еще не знает, что ранить меня невозможно.
Ни один студент уже через неделю не был таким смелым.
Пока она шла за мной, ожидая моего ответа, ее враждебность даже воздух сделала густым.
Огромные выразительные глаза блестели, губы кривились, обнажив острые, почти кошачьи клыки. Каштановые волосы растрепались, а руки до побеления сжались в кулаки.
Она меня уже ненавидела и презирала.
Это тоже было нетипично.
Меня боялись. Все мои студенты испытывали тревогу в моем присутствии, потому что только я умел находить их слабости и давить на них без жалости и послабления.
Но меня никто не презирал. Наоборот. Слишком часто я становился объектом их нежелательного флирта или, что еще хуже, безумного влечения.
Я подозревал, что с Екатериной Снежиной в скором времени произойдет то же самое. Она, как и любая другая богатенькая наследница с целевым фондом, личным водителем и шкафом, полным дизайнерской одежды и обуви, решит, что влюбилась в меня и хочет прожить со мной в глуши долго и счастливо.
Это одна из стадий принятия и привыкания к новым более жестким условиям существования.
Я еще не сказал ей правду о матери. Она хотела уйти не попрощавшись. Но я приказал ей ждать. Приказал, когда вышел, чтобы перехватить ее дочь. Мне нужно было кое-что прояснить для них обеих, прежде чем они разойдутся на длительное время.
Я остановился у своей аудитории и жестом указал внутрь.
— Она там. Светлана Снежина ждет тебя.
Екатерина подошла, надменно посмотрела. Решила, что я уступлю ей дорогу? Но я стоял на месте, заставив ее изогнуться и проскользнуть мимо. Гибкость — крайне полезное качество. Его лучше освоить сразу при поступлении.