Когда я добрался до комнаты Екатерины, то постучал в закрытую дверь.
Ответа не последовало.
— Открой, — я кивнул Еве, стоя спиной к двери.
Она послушалась и проскользнула в комнату. Ее шаги замерли. Затем она проговорила, обращаясь к Снежиной:
— Катя, зачем ты создаешь неприятности себе и мне?
Я ущипнул переносицу.
— Она в порядке?
— Не поняла…
— Она одета?
— Да?
Почему она ответила вопросом на вопрос? Что за тупица. То есть мне надо поработать над ее речью.
— Это вы мне скажете!
— А? — она прижала ладони ко рту.
Я разозлился, повернулся и обнаружил, что Екатерина сидит на кровати и заталкивает печенье Еве в рот. Она прижала коробку к груди и торопливо взяла еще пригоршню.
Ну хоть одета, и на том спасибо.
— Если ты откусишь еще один кусочек, твое наказание удвоится.
Катя косо взглянула в ответ, хихикнула и вновь запихнула печенье себе в рот. Крошки скатились с ее рубашки и собрались на юбке. И юбка была не настолько длинной, чтобы прикрывать бедра.
Я расставил ноги, свел руки за спину и сказал:
— Выйди и присоединись ко мне в холле.
Снежина медленно поднялась и отзеркалила мою стойку — руки за спину, ноги расставлены.
О боже. Ну теперь хотя бы мне понятна причина шока Евы.
Большая часть юбки Снежиной была обрезана. Она была такой короткой, что я мог разглядеть ее кружевные трусы.
Ева как стояла статуей, так и продолжила стоять, пережевывая печенье. Только, кажется, икнула.
Вместо того, чтобы скрывать эту непристойность, Екатерина отставила коробку с печеньем в сторону и выставила вперед бедро.
— Я ведь не нарушаю ваши правила? Всем велели носить форму. Пожалуйста.
— Всем велят носить форму, а не портить ее.
— Вам не нравится?!
Ева отмерла, подавилась смехом и быстро закрыла лицо.
— Я отдал тебе приказ, и каждая секунда твоего неповиновения — это еще одно наказание.
— Ты очень грубый и злой, — Екатерина прижала печенье к груди и зажевала еще пригоршню, когда вышла в холл. — Прежде чем других учить манерам, не мешало бы самому научиться!
— Ева, возьми ножницы со стола и присоединяйся к нам. — Я протянул руку к Снежиной. — Отдай мне печенье.
Она надула губы и отступила, крепче прижав коробку к груди.
— Я не ела со вчерашнего обеда.
— Разгрузочные дни полезны для здоровья. Мы тут избегаем излишеств.
— Я не знаю, что вы здесь едите, но надеялась, что меня хотя бы утром с меню ознакомят.
Снежина съела еще одно печенье и уставилась на мою протянутую руку.
Я не двинулся с места, не отвел взгляд, мысленно подсчитывая ее нарушения.
Ее дыхание участилось, и она медленно передала печенье мне. Я схватился за коробку, а она задержала на мгновение руку, не выпуская и дергая, испытывая меня, прежде чем отпустить.