Он лишь посмотрел, а я поперхнулась. Я могла ошибиться в каждом ответе, но мать и Шереметьев не зря верили в меня. Это был мой уровень. Чуть посложнее, но не таким уж неразрешимым.
Меня мало волновало, что он воспринимает меня как непослушную или беспорядочную в связях девицу, но я не хотела, чтобы он думал, что я тупица.
Моя гордость не выдержала бы этого.
Шереметьев посмотрел на свои часы.
— У тебя еще есть сорок минут. У большинства студентов не хватает времени на эти тесты.
— Я не большинство студентов. Я ответила на все вопросы!
— Если ты сделала не все, что могла…
— Хватит уже меня пугать!
— Иди в столовую. После обеда снова придешь в эту комнату. Днем я веду две пары, просидишь на них, а к завтрашнему дню я получу результаты твоих тестов и составлю расписание занятий. — Он снова переключился на свой ноутбук. — Свободна.
Когда я выходила из аудитории, его взгляд прожег дыру между моими лопатками, я чувствовала. Я просто знала, что он отсчитывал минуты до наказания, которое он приготовил для меня.
В дверном проеме я оглянулась, и, конечно же, его глаза ждали, наблюдали, светились от нетерпения.
Я побежала по коридору прочь.
Спустившись по лестнице и миновав несколько поворотов, я довольно легко нашла столовую. Из-за голода я торопливо устремилась к линии раздачи.
Около тридцати студентов и преподавателей сидели за длинными столами. Когда я вошла, их разговоры затихли, а глаза следили за мной и моим выбором.
Я ненавидела это. Не имело значения, где я и чем занимаюсь, но всегда находятся зрители, которые судили меня, выявляли мои недостатки и искали способы использовать для собственной выгоды.
Отключив эмоции, я наполнила тарелку фруктами, схватила еще теплый хлеб и яркий зеленый салат с жареной курицей. Все выглядело таким свежим и аппетитным, сделанным из лучших ингредиентов. Конечно, учитывая возмутительную плату за обучение, имело смысл обеспечить первоклассное питание.
Я схватила бутылку воды и поискала свободное место, где можно присесть.
Каждая пара глаз в столовой наблюдала, как я выбираю, что беру, куда иду. Никто не предложил место за своим столом. Даже Марина и ее рыжеволосая подружка. Они отвернулись, когда я прошла мимо. Я уже не особо хотела с ними дружить. Я просто хотела поесть спокойно без лишних взглядов.
— Что ты делаешь, Снежина? — спросила Алиса, когда я села напротив нее.
— Ты знаешь мое имя, — я уткнулась в свой салат.
— Проще по фамилии, если не хочешь получить прозвище. Вот как это работает, — она посмотрела на кого-то позади меня и повысила голос. — Разве это не так, Дурнушка?