— Опять вы? — удивляется она, наивно хлопая густыми ресницами. Фиалковые глаза в жизни выглядят еще ярче, чем в моем сне.
— Я, — отвечаю ей. Потому, что нечего больше ответить. Нет мне оправдания, превращаюсь в больного маньяка.
— Давай, помогу, — предлагаю, наклоняясь, чтобы забрать у нее из рук пакет. — тебе нельзя носить тяжести.
Она послушно передает мне пакет. Это приятно. Терпеть не могу всех этих «я сама все могу». Женщина должна быть нежной и ласковой, а таскать тяжести будет мужик.
— А там вовсе не тяжесть, — комментирует она. И, правда, легкий пакет. — Это торт для Дани. У него сегодня день рождения.
День рождения? Эврика! Вот и повод!
— Я знаю, — говорю, — поэтому и приехал. Подожди, я сейчас.
Иду к машине, забираю с переднего сидения машинку.
— Что там у вас? Покажите, — говорит Анжелика, увидев у меня в руке яркую упаковку.
Я показываю ей коробку.
— Это дорого, не надо, — говорит она. Вот те раз! А я старался. И кто знал, что она начнет протестовать?
— Не выдумывай. Нормально, — отвечаю. Даже не подумаю вернуть машинку обратно.
— Вы ставите нас в неловкое положение, — упрямится она.
— Ничего подобного, — отмахиваюсь.
Мы заходим в подъезд и поднимаемся на лифте. Она дуется, поджав нижнюю губу. А я стараюсь не превратиться в настоящего извращенца, и силой воли не даю себе вдохнуть аромат ее волос. Впрочем, пытка длилась недолго. Створки лифта открываются ровно в тот момент, когда меня уже начало наклонять в сторону заветной макушки.
Лика выходит из лифта, открывает двери квартиры. Я иду за ней и, не дожидаясь приглашения, захожу в комнату.
Навстречу девушке выбегает Даня. Но малец замирает, увидев меня на пороге.
— Подойди, не бойся, — говорит ему Лика. — Ты же помнишь дядю доктора?
— А я и не боюсь, — храбрится мелкий, вытирая нос рукавом.
Он подходит к нам ближе.
— Привет, — говорю, опускаясь на одно колено. — С днем рождения. Это тебе.
Я протягиваю ему красочную коробку, от одного взгляда на которую у мальчишки загорелись глаза. Он забирает подарок и, улыбаясь, разглядывает его. Когда он поднимает на меня взгляд, в его глазах, таких же, как у матери, только карих, светится надежда и небывалая радость. Такие неподдельные эмоции можно увидеть только в глазах маленьких детей.
— Ты мой папа? — спрашивает он с надеждой в голосе.
Я, наверное, совсем рехнулся. Потому что мой ответ удивляет даже меня:
— Да, я — твой папа.