— Вот и метро, — проговорила моя невольная спасительница и аккуратно припарковалась недалеко от автобусной остановки.
— У вас редкое имя, — улыбнулся я и добавил: — красивое.
Она никак не откликнулась на мой робкий комплимент и строго посмотрела на меня.
— Откройте бардачок, там лежит блокнот и ручка.
Я подал ей цветастый маленький блокнотик. Она быстро написала что-то и вырвала листок.
— Вот, возьмите. Это мои координаты. Может случиться так, что потребуются мои показания в полиции или что-то еще. Случай не простой, и я, если честно, удивляюсь вашему спокойствию.
Наши взгляды встретились, и душа моя тут же ушла пятки.
— Что уж, все позади, — пожав плечами, беспечно ответил я, внутренне восхищаясь своим артистизмом. — Спасибо, что подвезли.
— Не за что. Спасибо за колесо.
У меня не нашлось аргумента, чтобы продолжить беседу, я почувствовал, что ни я сам, ни мой взорванный автомобиль в ее жизни не играли сейчас никакой роли. Так, досадный эпизод. Махнув ладонью на прощанье, я вышел из машины.
Открыв дверь, я некоторое время не решался войти в собственную квартиру. Показалось, что жилище мое несколько шокировано приходом хозяина. Возможно, это всего лишь разыгралось воображение, но даже запах, свойственный любому дому, куда-то улетучился. Пустота… Придется обживать заново, — сказал я себе и глубоко вдохнул. Заперев квартиру изнутри на дополнительный замок, я сбросил с ног туфли и прошел в кухню. Поставил чайник на плиту, почти тут же выключил, налил воды — отставил стакан в сторону. Начал суетиться.
— Э-э, так дело не пойдет, — громко произнес я вслух и прислушался, ожидая ответа. Ответа не последовало, но в воздухе повисло чувство напряжения.
Я зашел в гостиную и достал из шкафа бутылку с коньяком, резким движением наполнил фужер до половины и, не отрываясь, осушил его. Нет, однозначно, алкоголь существует в этом мире не зря, — подумал я спустя минуту, когда унялась внутренняя дрожь. Это дьявольское изобретение реально может спасти жизнь человеку. Трусцой пробежался до кухни, взял из холодильника с блюдечка кусок сыра, оставшегося после завтрака, и забросил его в рот.
Все. Осмотрелся вокруг себя, прищурив глаза. Та-а-к, есть не хочу, спать не хочу, делать вроде тоже ничего не хочу…
Звонок телефона перебил мой психоанализ. Посмотрел на номер — Петренко. Сволочь!
— Че надо…
— Леха, старик, послушай, это что вообще было?! Ты же не думаешь…
Я отключил трубку. Было противно слышать этот истерический треп. Однако дружок был настойчив — мобильник вновь завибрировал. Нажав кнопку, я коротко бросил: