— А ты для каких целей интересуешься?
— А у них есть рейтинг в зависимости от цели? — прикусила губу и задумалась, секунд через пять проговорив. — А где теплее?
Мама коротко хихикнула, а потом спросила:
— Что уже случилось?
Вздохнув, села, так картинка вокруг все же была более четкой, а потом рассказала о своем тяжелом материальном положении.
— И поэтому ты решила напиться? — резюмировала родительница.
— Ну, изначально — нет, но потом все как-то так сложилось… — я рассмеялась, а мама издала какой-то странный звук.
Очень странный звук, слишком похожий на всхлип.
— Мам?
— Что? — и вновь всхлип, ну не могли же у меня с половины бутылки вина слуховые галлюцинации начаться?!
Учитывая то, что на моей памяти она плакала всего дважды в жизни. Один из которых был при просмотре «Хатико», а второй на свадьбе ее брата, и тот от радости и облегчения, уж слишком прекрасным человеком являлся дядя Гриша. Настолько прекрасным, что сейчас не имеет доступа даже к какому-нибудь самому захолустному Новоупыревскому филиалу «Волшебной снежинки».
— Мам, что-то случилось? — алкоголь словно резко выветрился из крови, я поднялась на ноги и, подхватив пустой бокал, направилась к раковине, чувствуя неладное.
— С чего ты взяла? — врать родительница совершенно не умела, но и рассказывать правду явно не собиралась. — Давай я тебе позвоню завтра, вокзал выберу…
Звонок завтра мне был не нужен, требовалось сегодня узнать о том, что могло так сильно расстроить маму, однако мир явно был против.
Едва открыв воду, я почувствовала что-то странное. Точнее услышала. Нет, это однозначно глюки, или…
Резко распахнула шкафчик под раковиной и тихо застонала, потому что сифон вывалился на пол, а вода текла прямиком в мусорное ведро.
Будильник сегодня был особо беспощаден. Его омерзительный писк заставил целиком влезть под одеяло.
Не-е-е-ет, я же только легла!
Кое-как отодрав голову от подушки, которая сейчас казалась самой мягкой на свете, с неохотой потянулась, стараясь провести в горизонтальном положении лишние несколько секунд, потому что диван представлял собой настоящее королевское ложе, подняться с которого было слишком тяжело. Да-да, мой садистский диван, это чтобы вы понимали масштаб нежелания шевелиться.
Первое, на что я наткнулась взглядом, едва села, была вереница испорченных вещей. Испорчены они были еще несколько назад силами моей глупости и стиральной машинки, что сейчас являлось больше плюсом, чем минусом, однако сам факт их такого странного расположения не мог не напрягать. Я пентаграммы из одежды для приманивания денег выкладывала, что ли?