Размышляя над тем, что стоит купить в пятницу, начала засыпать, но практически сразу из дремы выдернул звонок мобильного.
Почему-то первым делом я подумала о Яне, даже решила, что его настолько не устроило мое молчанье, что парень решил позвонить, однако взяв телефон в руки, увидела на экране надпись: «Луша».
– Алло, – приложила мобильник к уху и закрыла глаза.
– Ты спишь, что ли? – бодро проговорила подруга.
– Не сложно догадаться, что уже нет.
– Так времени полдевятого!
– Бессонная ночь была. Слишком скучала по тебе и не могла уснуть, – усмехнулась я в ответ.
– А-а-а, светлая грусть по любимой подруге, как это мило… – протянула девушка. – Как ты понимаешь, я доехала.
– Поздравляю, – проговорила, поборов зевок.
– Я тебе завтра нормально позвоню, будешь получать свою порцию приветов, так что заранее подготовься морально, – дала ценное указание подруга, оповестив о неизбежном ритуале общения со всеми близкими и не слишком родственниками.
– Ладно.
– И еще… Я забыла тебя попросить, чтобы ты чертовы герани в моей комнате поливала. Сходи сегодня, пока они там не сдохли, а то Аделаида мне на голову потом эти горшки наденет.
– Хорошо, – усмехнулась и мысленно добавила: «Если смогу добраться до подоконника».
– Как там, вообще, дома? – продолжила подруга.
От такого вопроса глаза распахнулись сами. Я села и оглядела разгром, после чего протянула.
– Ну-у-у-у, уныло и пыльно… – вроде даже не соврала.
– В общем, как обычно, – заключила Луша, я же еле сдержала нервный смешок. – Быстрей конец света произойдет, чем в нашем музее СССР что-то поменяется.
В ответ я издала какой-то нечленораздельный звук, но подруге этого оказалось достаточно.
– Ладно, не буду мучать. Спокойной ночи, Стеш! И не забудь – герани!
– Не забуду. Спокойной ночи, Луш.
Убрав мобильник, еще раз осмотрела комнату, после чего поднялась с уже успевшего нагреться уютного дивана и нехотя побрела в сторону комнаты подруги, стараясь в полумраке не заработать какое-нибудь увечье, нанесенное себе разбросанным повсюду хламом, искренне надеясь, что до гераней действительно возможно будет добраться.
* * *
Неофобия – боязнь нового, перемен.
Все дни до пятницы я смиренно мотала срок в «Эвите», по большей части занимаясь перекладыванием кроваво-красных папок с места на место. Вечера же неизменно проходили в окружении коробок и пакетов, которые все-таки начали понемногу занимать позиции в тех местах квартиры, куда простой посетитель вряд ли станет заглядывать.
Так журналы отправились под ванную, пластинки идеально разместились в кухонном пенале за кастрюлями, а кактусы словно были созданы для балкона, благо погода позволяла выставить их туда с минимальным вредом для здоровья. Как для моего, ведь, когда Аделаида Альбертовна узнает, что ее драгоценные суккуленты приказали долго жить, то моя судьба будет предрешена, так и для несчастных колючих, которые радовались солнышку и удивительно теплой весне.