— Да, больше не будет никаких угроз. Маш…
Никита подходит, присаживается на корточки у моих ног и берёт меня за руки, которые тут же начинают трястись. Он заглядывает мне в глаза и смотрит с глубокой тоской. Не знаю, что он хочет сказать, но сейчас я вижу перед собой того мужчину, которого полюбила однажды. Молодого парня, в глазах которого горел огонь любви. Потом я долгое время пыталась убедить себя, что он просто поиграл с моими чувствами, но взглядом невозможно обмануть.
— Я узнал, кто провернул всё это со случайностью твоей беременности, — говорит Никита, а сердце тут же обрывается.
Поэтому он приехал?
Чтобы обвинить меня в сговоре с тётей?
Сначала обвинял, что я связана с его братом, а теперь будет кричать, что тётя специально провернула всё?
— Я не знала, что моя тётя замешана в этом. Она рассказала мне всё слишком поздно, — пытаюсь опередить любые упрёки.
— Твоя тётя была лишь пешкой, — мотает головой Никита. — Это всё мой дед. Представляешь? Он оказался живее живых.
Никита рассказывает мне всё, что узнал от своего дедушки, а я смотрю на него широко распахнутыми глазами и не могу поверить в услышанное.
Я могу понять мотивы дедушки, который решил вытянуть своего внука из пропасти, но почему мужчина так жестоко обошёлся со мной? Я не планировала становиться матерью так рано. Не думала даже о создании семьи. Да и с Никитой мы расстались, и этого не изменишь. Он показал, что не так уж я и нужна ему была, отправив эту омерзительную записку.
— Маш, вся эта ситуация заставила меня задуматься. Я пойму, если ты не захочешь иметь со мной ничего общего. Я не стану настаивать и отступлю. Я буду поддерживать тебя и ребёнка, тебе не придётся заботиться о материальной стороне, но я бы хотел попытаться построить с тобой настоящие отношения. Знаю, что ты легко можешь послать меня подальше в это мгновение. Я сам наворотил немало дел. Вероятно, я оказался бесхребетным, слабохарактерным, раз отцу удалось убедить меня в том, что любви не существует, но с момента нашей встречи спустя три года, я постоянно думаю о тебе. Думаю, как могли сложиться наши отношения, если бы мы не расстались, думаю о том, сколько карапузов у нас уже появилось. Все мои мысли заняты тобой. И дело было даже не в наследстве. Я сам не понимал причины своей злости. Срываясь на тебя, я вымещал ярость, которую должен был обрушить на свою голову. Маша, ты сможешь простить меня и принять? Сможешь дать мне шанс показать, что я могу стать достойным отцом? Сможешь научить меня любить?
На глаза наворачиваются слёзы.
Я пытаюсь вытащить руки, но Никита сильнее сжимает пальцы, удерживает меня. Чувствую, что его самого знобит от лихорадочной дрожи, но ничего не могу с собой поделать. Мне хочется разрыдаться от его слов и признаний. Почему его отец оказался настолько жестоким человеком? Почему разлучил нас? Ведь мы бы на самом деле уже могли стать счастливой семьёй? Однако я не могу довериться Никите окончательно, потому что пока не понимаю его. Он то готов прижать меня к себе, то угрожает и клянёт на чём свет стоит.