* * *
Я сижу в машине такси, медленно покачиваясь из стороны в сторону на поворотах или кочках. Тело расслаблено, мне хочется лечь в постель и проспать сутки, чтобы восстановиться. В салоне улавливаю тонкие нотки хвои и подумываю, что это запах Вадима, которым пропиталась каждая клеточка моего тела.
Мы не договаривались созвониться и ничего друг другу не обещали. На прощание Вадим сказал, что никогда не забудет эту ночь, потому что это лучшее, что у него было, и поцеловал меня в губы, словно последний раз… Но я не расстроилась. Если нам суждено быть вместе, если эта ночь действительно стала для него лучшей, то он придёт ко мне: адрес и номер телефона знает.
Смотрю на свет фонарей, освещающих улицу. Машин практически нет, светофор везде горит для нас зеленым, поэтому едем быстро. В салоне играет какая-то заунывная мелодия, и глаза начинают сами закрываться, поэтому приходится заставлять себя концентрировать внимание на чём угодно, только бы не уснуть. Когда машина останавливается, и я собираюсь расплатиться, таксист сообщает, что дорога оплачена вместе с чаевыми, и желает мне доброй ночи.
Вадим так сильно изменился, что мне начинает даже казаться, словно это другой человек. Но другой ведь покрутил бы пальцем у виска и попросил не путать его ни с кем… Близнецов у Вадима нет и не было, двоюродных братьев тоже. В конце концов, он же и на имя своё отзывался и так ласково называл меня «Моя Эмма», а не «малая», как делал это раньше. Он повзрослел. И я не жалею о расставании, ведь без него Вадим точно не поменялся бы.
Понимаю, что слишком долго вот так стою перед подъездом, утопая в собственных мыслях. На улице никого нет. Город спит. Холод пощипывает обнажённую кожу, заставляя достать ключи из сумочки и открыть дверь. Чёрт! Я где-то забыла свой пиджак! Любимый, между прочим… Прикусываю губу, думая написать Вадиму сообщение и спросить — не оставила ли у него, и вызываю лифт. Створки сразу же открываются, и я спешно захожу. Обхватываю себя руками, пытаясь согреться. Пока еду на свой этаж, морщу нос от неприятного запаха и разглядываю надписи на стенах. Сплошные маты. Покачиваю головой и опускаю взгляд. Жвачки в углах лифта говорят о «хорошем» воспитании местных жителей. Интересно, они у себя в квартире точно так же эти жвачки плюют?
Створки раскрываются, и я выхожу. Стараюсь открывать дверь как можно тише, чтобы никого не разбудить. Осторожно снимаю обувь и встаю на носочки, чтобы пойти к себе в комнату, но из спальни выглядывает мама.
— Эмма?! Ты разве не к Варе поехала? — шёпотом спрашивает она.