Делаю несколько жадных глотков и откидываюсь спиной к стене. Фокусировать на чем-то конкретном зрение и мысли пока сложно. Представляю, как мою Бусинку будут вводить в наркоз, резать, зашивать, и мурашки бегут по позвоночнику.
— Все будет хорошо. — Лиза садится рядом. — Сейчас точно узнают ее группу крови. Если ошибки нет, я стану ее донором в случае необходимости. А ты позже снова сдашь кровь на анализ. Такое случается…
— Ошибки нет, — говорю раздавленно. — Бусинка мне не родная.
— Оу… — пищит Лиза рассеянно. — Ясно.
— Мои предки развелись, когда мне было семь. Из-за батиной измены, — рассказываю то, чем делился только с одним человеком в мире. С Кайсаровым. — Сразу после развода он с друганами рванул на горнолыжный курорт и погиб.
— Мне очень жаль, — произносит Лиза и опять гладит меня по руке.
— Вскоре после его похорон к матери пришла его любовница и заявила, что ждет от него ребенка. Она хотела денег. Мать ей не поверила и прогнала. Я не могу судить ее. Отец причинил ей боль. Но когда я вырос, я разыскал его любовницу и узнал, что у меня есть сестра. Я стал помогать ей. После школы перевез ее в ***бург, где она поступила в универ. Уже после нового года она испарилась. Я даже написал заявление в полицию о ее пропаже. Звонил ее матери. Но дома она не появлялась. А весной пришла ко мне с новорожденной малышкой на руках. Родила под присмотром какой-то бабки, чтобы мать не узнала. Сказала мне, что ребенок ей не нужен. Попросила сдать в детдом. Я до сих пор помню тот день. Марьяна была укутана в какую-то старую шаль. Крошечная. Как комочек. Но у нее было столько сил… Она схватилась за бусы на шее моей сестры и потянула так, что леска порвалась. Я держал ее на своих руках, слушал, как отъезжает такси, и понимал, что не могу отдать малышку в детдом. Что ее там ждало? Ни семьи, ни любви, ни ласки… Я разжал ее кулачок и увидел в нем бусину. Посмотрел в ее яркие голубые глазки и прошептал: «Бусинка». Она улыбнулась. И в тот момент моя жизнь перевернулась. Своей матери я сказал, что она моя. А Кайсаров помог оформить ее. Без судов, без актов об усыновлении. Знал, кому, где и сколько надо заплатить. Формально Бусинка моя, но если потянуть за ниточки, то за махинации меня ждет срок.
— С ума сойти, — выдыхает Лиза.
— С ума сходит моя мать. Пилит меня все четыре года. Настаивает на ДНК-тесте. Но я не могу сказать ей, что Бусинка — внучка той, кто разрушил ее брак. Мою мать хватит удар. Пусть лучше она думает, что от меня залетела какая-нибудь дешевая стриптизерша.
Лиза снова отвинчивает крышечку бутылки и пьет. Делает паузу. Снова пьет.