Если этого не случилось, то только потому, что в два часа дня состоялась встреча Наполеона и Франца II. Местом для этого исторического события была выбрана мельница Спалены Млын между деревнями Зарошиц и Наседловиц. Мельница находится посреди просторной долины. На северном склоне расположились французские полки, шедшие в авангарде, и гвардейские батальоны, которые для этого специально совершили форсированный марш из Аустерлица. «Французская императорская гвардия с развевающимися знаменами в высоких меховых шапках, увенчанных алыми султанами, облаченная словно для парада, стояла на склоне долины с нашей стороны, – вспоминал Сегюр. – Останки австрийских войск стояли вдали перед нами на противоположном склоне»[968].
Так как мельница была разорена, а погода – прекрасна, император решил, что лучше провести встречу на воздухе. Гвардейцы навалили дров, чтобы зажечь на всякий случай огромный костер. «Костер разгорелся, – продолжает рассказывать Сегюр. – Наполеон спрыгнул с коня. Конные егеря эскорта положили ему кучу соломы. Другие прибили доску к срубленному дереву, чтобы оба императора могли сесть. Наполеон улыбнулся и сказал мне: “Ну вот и порядок… А ведь потребовалось шесть месяцев, чтобы составить церемониал встречи Франциска I и Карла V!”»[969]
Капитан Тиар также был свидетелем исторического момента. Вот что он вспоминал: «Император Австрии заставил себя подождать. Наполеон уже было начал опасаться, не вышла ли какая-нибудь ошибка. Но вот наконец мы увидели много карет и большой отряд кавалерии. Это были экипажи Франца II, которого эскортировал дивизион гусар Кинмайера и дивизион улан Шварценберга. Императора сопровождали также многочисленные генералы, и среди них князь Иоганн фон Лихтенштейн. Тотчас же барабаны гвардии забили встречный марш, а трубы протрубили “поход”. Зрелище было восхитительным, а то, что должно было произойти, придавало всему оттенок величественности. Мы все стояли, затаив дыхание от нахлынувших на нас чувств. Наполеон подошел к дороге, помог Францу II выйти из кареты, обнял его и произнес несколько слов, которых я не разобрал. Почти наверняка он говорил об англичанах, потому что я совершенно четко услышал, что австрийский император сказал: “Англичане – это торговцы человеческим мясом”. Император подвел своего гостя к костру и остался один на один с ним. Маршал Бертье, несмотря на то что часто пишут, стоял поодаль. У Наполеона было очевидное желание говорить наедине, и он вежливым жестом предложил князю Иоганну отойти в сторону. Но, кажется, как можно было судить по целой пантомиме Франца, он стал настаивать, чтобы князь остался»