Я даже не могла с этим поспорить. То, что рассказывал Алессандро, казалось мне чудовищным, но я не могла отрицать, что звучало это весьма… Правдоподобно, что уж греха таить.
— В моём мире для учителей существуют курсы повышения квалификации, — промолвила я наконец-то. — И их переучивают… Заставляют отказаться от старых методик. Но, боюсь, то, что для меня старые методики, здесь будет просто новейшей.
— Не стану отрицать, скорее всего, так и есть.
— Вам понадобилась бы профессиональная учительница, — на сей раз я заговорила об этом безо всякой задней мысли и без желания как можно скорее покинуть незнакомый мир, просто понимала, насколько могу оказаться бессильной. — Я могу не справиться. Вам придется искать кого-нибудь ещё.
Судя по улыбке, заигравшей на губах Алессандро, о подобном он в самом деле думал. Но, возможно, придерживался мнения, противоположного моему.
— Вы справитесь.
— У меня в самом деле нет педагогического образования, — повторила я с завидным упорством. — Как, по-вашему, я должна справиться?..
Алессандро наклонился ко мне и, протянув руку, скользнул кончиками пальцев по щеке. Я вздрогнула от этого невинного прикосновения, как будто меня прошибло током, и почувствовала, как стремительно краснею. Это… Что такое?! У меня, между прочим, есть жених!
— Да, жених, — подтвердил Алессандро, — который, возможно, по уши замешан в этой подмене. И ты справишься — не зря же ты ценой собственной жизни спасала ребенка, правда? Это гораздо важнее, чем педагогическое образование.
Я вздрогнула. В голове всколыхнулись подозрения касательно сестры и Макса, и, взволнованная мужским прикосновением, я почти упустила из виду…
— Ты читаешь мои мысли?! — возмущенно воскликнула я, подняв взгляд на Алессандро. — Это… Это омерзительно!
Мужчина посмотрел на меня, как на сумасшедшую, и протянул:
— Ты сама отправила мне свою мысль.
— Ничего я не отправляла! Я даже не знаю, как это делается! — возмутилась я, чувствуя, как начинают жечь щеки. — Как я могла послать какую-то мысль, если?..
— Прости.
Я умолкла, даже зубами щелкнула от удивления и воззрилась на Алессандро. Он всерьез просит у меня прощения? Но это ведь…
Невероятно!
Меж тем, он продолжал серьезно смотреть на меня, и это «прости» повисло между нами ворохом невысказанных слов. Я только и могла, что тяжело дышать, с трудом преодолевая собственный шок, а потом, не совладав со своими эмоциями, выдохнула:
— Не верю. Ты в самом деле извиняешься?
— Да, — кивнул он. — Я не учёл, что ты могла сделать это неосознанно. Я-то привык к тому, что магия — это часть моей жизни.