Джина пришла ко мне не потому, что интересовалась переменами или верила в них. Просто у нее были проблемы со сном. Другие врачи советовали ей медитировать или заниматься йогой. Она пыталась, но сказала, что медитация увеличивает у нее тревогу, а йога причиняет боль в спине. Один врач предложил Джине убрать из спальни телевизор, и она назвала такой совет «безумным». Шумовые машины для сна ее раздражали.
Я попробовала другой подход. Вместо того чтобы сосредоточиться исключительно на том, что Джина могла бы сделать для снижения стресса, я попросила ее подумать о занятиях, которые могли бы помочь ей ощущать себя более контролирующей, более связанной с другими, более компетентной. Ключевым моментом было то, что эти занятия должны быть значимыми для нее и идеи должны исходить от нее самой.
Мы обсудили различные возможности, и она решила взять в свои руки контроль над своим сном и создать определенный ночной ритуал, начав со времени «выключения». Отныне в 21:00 она будет оставлять на кухне смартфон и пульт от телевизора, находящегося в спальне. Джина также решила прекратить пить после полудня диетическую колу или кофе. Она решила присоединиться к группе, которая совершает утренние пробежки, и поставила цель пробегать милю за шесть минут.
Вскоре ночи Джины стали лучше — как, впрочем, и дни, поскольку она не только стала больше спать, но и занималась деятельностью, которая удовлетворяла ее потребности в автономии, компетентности и связанности с другими. Ее настроение улучшилось, и она меньше реагировала на раздражения, с которыми приходилось сталкиваться. Хотя бросок генетических костей, возможно, и наградил ее велькро-темпераментом, но с каждым днем она все больше становилась тефлоновой. Разумеется, наши гены играют роль в формировании наших личностей, но, как показывает случай Джины, мы больше, чем просто набор генов. То, как мы проводим время, влияет на то, кто мы есть.
ПРЕВРАЩЕНИЕ МУХИ В СЛОНА
Моей основной стратегией лечения на протяжении многих лет было сосредоточение внимания на самых личных мыслях и ощущениях пациента и использование лекарств. Я побуждала больных к размышлениям, чтобы они могли лучше понять себя и свои внутренние конфликты. Когда я лечила людей в депрессии, тревоге или просто в состоянии стресса, я предполагала, что источник проблемы находится в мозгу или разуме пациента.
С теми, у кого были неприятности с повседневной работой, я концентрировалась на снижении стресса. Мы долго обсуждали то, что их беспокоит, чтобы помочь свести конфликт к минимуму и снизить раздражение. При необходимости я прописывала снотворное при проблемах со сном и антидепрессанты для ослабления симптомов депрессии.