«Почему корсак?» — подумал Гамаюн, рассматривая колоритную парочку (они с Лягушонком залегли на вершине, оставшись незамеченными). Никуда сейчас корсачий мех не годится… А-а-а, вон оно что…
Беркут был молод, несмотря на огромные размеры, — ширина сложенных крыльев напоминала размах плеч крупного мужчины, клюв — с ладонь, тоже не мелкую. Но темная окраска перьев выдавала юный возраст. Хищные птицы как люди — с годами светлеют. Не то выцветают, не то седеют…
Гнездарь, решил Гамаюн. Этой весной взяли, с раннего выводка. Ишь, какой вымахал… Только-только натаскивать начали… И, судя по укромности места, — не для того, чтобы поднести пресветлому хану. Хотя тому по определению принадлежат все пойманные беркуты… Надо думать, налево пристроят… Такая ловчая птичка, хорошо выношенная, целого состояния стоит… Значит — других рядом быть не должно, в таком подрасстрельном деле лишние свидетели ни к чему.
Главное — не спугнуть их сейчас. Дунут в степь — и поминай как звали. По здешним буеракам у машин преимущества никакого.
Он поднялся, оставил автомат Лягушонку.
— Присмотри. И зря пальбу не начинай, знаю я тебя, ворошиловского стрелка… Если что — сам справлюсь.
Гамаюн спускался по пологому склону медленно, держа руки на виду. Ни за поясом, ни за спиной тоже оружия не было — он надеялся, что парочка злостных браконьеров за ханского егеря его не примет, И в бега не ударится.
Так и вышло. Нарушители высочайшего запрета не сбежали. Вместо этого без раздумий попытались прикончить пришельца.
Аркан взвился со скоростью языка лягушки, ловящей муху. Даже быстрее — но вместо мухи целью оказался кусачий шершень…
Волосяная петля опустилась точно на шею, парнишка-беркутчи мгновенно завернул коня — и чуть не вылетел из седла, не встретив ожидаемого сопротивления. Веревка бессильно волочилась по траве, как змея с перебитым хребтом.
Гамаюн стоял в той же позе. Нож исчез столь же быстро, как и появился. Петля валялось под ногами.
Но паренек попался упорный. Заложил широкую дугу и поскакал на подполковника с другой стороны. Молодой, но грамотный — хотел, чтобы внимание противника рассеивалось по двум направлениям. Впрочем, старший браконьер желания вступить в схватку не выказал. Сидящая над его седлом птица стоила дороже, чем жизнь юного помощника.
От первого, брошенного издалека дротика-джерида Гамаюн уклонился. Мог уклониться и от второго. Но стоило сразу показать любителям незаконной охоты, с кем они связались. И он, почти не шевельнувшись, — взял, выдернул из воздуха летящий в голову джерид. Парнишка проскакал стороной, снова развернулся в атакующую позицию — блеф чистой воды. Гамаюн успел заметить, что все гнезда джада пусты — дротиков оказалось всего два, не рассчитывал охотничек угодить в драку… Кончара у парня тоже не было, он выдернул нож — судя по цвету, медный…