— Сколько их там? — Егоров отвернулся, впервые порадовавшись, что Горюнов курит, табачный дым хоть как-то забивал запах.
— Здесь трое. Я знал, что ты уже летишь, но не стал терять время. Сейчас подъедет док из нашего госпиталя.
— Погоди… — перебил Василий. — Что значит «здесь»? А где еще?
— Вон за тем ангаром четверо. Тех расстреляли, — Горюнов многозначительно посмотрел на майора. — Вот так-то. То ли они тут друг друга перебили, а других накрыло во время бомбежки, то ли их янки прикончили, перед тем как покинули базу. Тогда это напоминает времена фашизма, когда гитлеровцы, покидая объекты, расстреливали обслугу, опасаясь, что та раскроет их секреты.
— В любом случае, гнусно. Военная прокуратура будет наша или сирийская?
— Наверное, совместное расследование. В любом случае, Зоров все сфотографировал и сделал видеосъемку с привязкой к местности. Надо будет дождаться машины, трупы упакуют, вернее, то, что от них осталось… Ты видел их модули? Неплохо янки жили. Кондиционеры до сих пор работают.
— Да мне вообще-то необходимо тут везде полазить. Пофотографировать. Ты же понимаешь — ДВКР все здесь интересно.
— Ты гляди под ноги. А то еще и тебя паковать в мешок мне неохота.
— Что за врача ты ждешь из Хмеймима? Он не будет потом трепаться?
— Подписку возьмем, — весело пообещал Горюнов. — А Зоров еще одну. Он теперь злой. Мироша траванулся несколько дней назад. Доктора местные его хотели в больничку упрятать, объявить карантин. Я его еле отбил, привез местного докторилу, он тут же дал Мирону свою пилюлю, и хляби небесные закрылись на обеденный перерыв. Они тут лучше знают свои болячки и не паникуют. Но на докторов из нашего госпиталя Зоров затаил.
Василий побродил по территории, где уже можно было, пофотографировал и пошел посмотреть на место расстрела. У стены ангара лежали тела довольно молодых парней. Среди них Салара точно не было. Они застыли в таких позах, словно шли вдоль стены, а сзади кто-то полоснул из автомата. Только один, шедший позади остальных, по-видимому, обернулся. Он лежал чуть в стороне.
— Документов не нашли? — спросил Василий у приблизившегося Зорова.
Тот покачал головой.
— Ничего — ни часов, ни цепочек, — Мирон был в резиновых перчатках и все равно держал руки чуть наотлет, подальше от чистенького камуфляжа. — Думаю, те трое расстреляли этих парней. А потом прилетела авиация и… — он махнул рукой.
— Здесь нам, в общем, делать нечего, — подошел Горюнов, пиная смятую жестянку от пепси. — Давай смотаемся на другую базу.
Пока они шли к машине, полковник пояснил: