— Сделаем так, — он зашуршал страницами, по-видимому, ежедневника. — Я сейчас в цейтноте, впрочем, как всегда. Пришлю к тебе завтра своего сотрудника к вечеру. Где тебе удобно?
— Адрес ты мой помнишь? — Олеся улыбалась, памятуя, как однажды Ермилов явился к ней домой по делу, но немного выпивши перед этим на поминках друга.
— Удивительно, как ты притягиваешь неприятности.
— Почему неприятности? Обычно это приводит к созданию первоклассного материала, — похвалилась журналистка.
— Скромность — это не твоя сильная сторона, — урезонил Ермилов.
Оставшуюся часть вечера Меркулова переписывала интервью на другой диктофон, а рукописный перевод Араза просто отксерила.
* * *
Майор Вася Егоров нажал на дверной звонок, но за обитой черным дерматином дверью царила тишина. Из-под двери пахло то ли дымом, то ли благовониями и… кошкой. Вася чихнул и увидел соскользнувшую с двери на пол записку: «Стучите! Звонок не работает».
Шеф отправил его к журналистке Меркуловой с таким скорбным видом и такими строгими напутствиями, словно на фронт товарища посылал, на верную погибель. А ведь поговаривают в их отделе ДВКР, что Ермилов с журналисткой старые друзья. Мог и сам с ней разобраться.
«Не поддавайся на льстивые речи, забери диктофон, никаких расписок не оставляй, — увещевал Ермилов. — Поменьше с ней бла-бла. Она может твой треп записать».
Егоров знал за собой грешок — несдержанность. Вот и тогда после слов шефа он выпалил:
— А отпечатки пальцев тоже там не оставлять, шеф?
Полковник поглядел на Егорова свирепо. Зануда Ермилов известный. Дотошный до дрожи подчиненных. Перестраховщик. Удивительно, что его держат в военной контрразведке, да еще начальником отдела назначили, при том, что пришел он сюда из Генпрокуратуры. Сидит в нем эта изуверская прокурорская начинка.
Вася лукавил, придираясь к шефу. Ермилов ему, в общем, импонировал, хотя и доставал изрядно молодого сотрудника, кадрового фээсбэшника, да еще и потомственного. Отец до полковника дослужился и возглавлял сейчас службу безопасности одного из крупных московских банков, а дед так вовсе генерал-майор. Но тот в нелегалах был, пока не погорел в Австрии еще в молодости. Работал и в Польше. Потому и отец Василия получил имя Стефан. Отец в свое время тоже стремился в нелегалы, да и сам Вася. Но младшему Егорову, кроме английского, языки не давались.
Глядя на черный дерматин двери квартиры Меркуловой, он призадумался, как можно постучать по мягкой обивке. В итоге пошлепал по ней ладонью. Одернул черную курточку и пригладил короткий русый чубчик.