— Его тявканье надоело. Меня, как ты понимаешь, не посвящают в более детальные разработки этого Яглома.
— Одно очевидно, — кивнул Фардин, — евреи бьют по позициям сирийской армии и по нашим ребятам тогда, когда мы начинаем очередное наступление на аннусровцев на юге. Есть очевидно прослеживаемая связь налетов израильской авиации с наступлениями террористов. При этом всё скоординировано с действиями американцев в Сирии. Израиль, как луна, так же влияет на приливы и отливы, в данном случае террористов.
Он пошел на кухню, где все время сипел самовар, подключенный напрямую к газовой колонке. Налил чаю себе и Симин, достал для нее из холодильника блюдо с забанами[20], посыпанными фисташковой крошкой.
— Что ты планируешь предпринять?
Симин зажмурилась, откусив кусочек от забана и накрошив на диван Фардина. Он поморщился, но промолчал, подумав, что заставит Шаисту, его афганскую домработницу, пропылесосить диван особенно тщательно.
— Как обычно, — художница пожала плечами. — Ты же в курсе.
Он уже знал технологию ее работы. За границу она выезжала, как правило, самостоятельно, без сопровождения. Группа, работающая с ней, выдвигалась туда же по отдельности, врассыпную. Как правило, частично группа состояла из местных. Куда без них — они осуществляли почти всю подготовительную работу, учитывая особенности передвижения по городу, обеспечивали транспорт.
Симин всегда хорошо легендировали, то она участвовала в выставках, то в мастер-классах, то встречалась с галеристами, то с частными заказчиками, жаждавшими приобрести ее шедевры. И никто не нашел бы люфт в ее перемещениях по городу, который помог бы заподозрить иранскую художницу, хотя люфт, разумеется, был. Чаще всего ей требовалось переговорить с объектом ликвидации, перед тем как поставить последнюю точку в его судьбе и в спецоперации. Она — координатор. Но допросы, если их требовалось провести после похищения объекта, Симин проводила, скрыв лицо маской на непредвиденный случай.
«Непредвиденных» случаев у нее не происходило, кроме мелких шероховатостей. Ошибок ее руководство не прощало. Если ее разоблачат спецслужбы страны, где она проколется, осуществляя ликвидацию, то Симин лучше не возвращаться. От нее откажутся, в лучшем случае, а в худшем — обвинят в саботаже. При самом позитивном раскладе снимут с оперативной работы и посадят на бумажную, перебирать старые дела.
За последние два года Фардин вникал в ее заботы и нередко давал советы, которыми Симин не пренебрегала. Разработанная в МИ спецоперация порой требовала корректировки, и ставки девушки на службе выросли, когда она стала вносить рацпредложения.