Еще пару месяцев назад друзьям-сослуживцам и в голову не пришло бы, что их эсминцу скоро придется участвовать в настоящих морских сражениях. И только после того, как эсминец начали ускоренно перевооружать в корабль противовоздушной обороны, все в экипаже поняли, что войны уже не избежать. Но, несмотря на всю модернизацию, «Яков Свердлов» не стал крейсером ПВО. Для того, чтобы так называться, ему не хватало ни водоизмещения, ни боевой мощи. А вот отбиваться от самолетов он, конечно, мог теперь совсем неплохо. В сущности, для этого перевооружение «Новиков» перед самой войной и затевалось. И не было пока во всем Краснознаменном Балтийском флоте других подобных боевых единиц, способных так надежно прикрывать своей зенитной артиллерией соседние корабли.
Краснофлотцы гордились своим эсминцем. И каждый день, по указанию своего непосредственного начальства, а также боцмана или даже самого старпома, драили все медные части, отчищали ветошью потеки масла на пушке, подкрашивали броневой щит, короб элеватора, торчащий из палубы рядом с орудием, и железный снарядный ящик, намертво приделанный к палубе и предназначенный для хранения экстренного боезапаса для самых первых выстрелов после боевой тревоги, пока элеватор еще не начал подачу, или на тот случай, если подача снарядов из погреба почему-то прекращалась. А еще Денисов и Егоров занимались вместе со всеми остальными матросами и общими корабельными работами, отмывали переборки, драили палубу, участвовали в погрузочных и разгрузочных мероприятиях, даже подавали еду в кают-компании, в общем, помогали там, куда пошлет начальство в те дни, когда стрелять из орудия не приходилось.
Но, в этот день еще на Ханко все настроились на боевой лад. Ведь эсминец шел на какие-то неизведанные Аландские острова. И туда везли морских пехотинцев, суровых вооруженных парней в касках и с серьезными лицами. Они недавно принимали участие в обороне советской базы на финском полуострове от финнов и немцев. И теперь их перебрасывали на новое место с помощью эсминцев. Это все Денисову рассказали минометчики, которым Саша во время погрузки помогал заносить на борт ящики с минами.
Когда вечером объявили боевую тревогу, никто не удивился. Моряки, уже привыкшие к военному времени, быстро занимали места по боевому расписанию. Дело было вечером, после ужина. Потому поначалу и не особенно беспокоились. Комендоры расположились возле орудий, торпедисты готовили к бою свой единственный оставшийся на эсминце после модернизации торпедный аппарат, сигнальщики залезли на мачты, внимательно вглядываясь в горизонт сквозь наступающие сумерки. Боцманская команда встала по местам на палубе. Машинное отделение обеспечивало хороший ход, а дым из труб валил густой, стелясь за кормой длинным шлейфом, следом за которым море рассекали еще два эсминца: «Карл Маркс» и «Энгельс».