* * *
Когда на эсминце «Яков Свердлов» вечером неожиданно прозвучала боевая тревога, краснофлотцы Ваня Егоров и Саша Денисов тут же заняли свои места по боевому расписанию возле первого носового орудия, 76-мм артиллерийской установки 34-К, установленной на эсминец во время модернизации вместо старой четырехдюймовой пушки. Новое орудие нравилось обоим парням значительно больше, хотя бы потому, что снаряды для него весили меньше, а для Егорова и Денисова это обстоятельство имело решающее значение, потому что они служили подносчиками этих самых снарядов.
Новая пушка считалась универсальной. Она могла стрелять и по самолетам, и по кораблям противника. Еще у новой пушки имелся броневой щит, который защищал с трех сторон от осколков и обычных пуль, что пару раз буквально спасло жизни расчету. Однажды, в бою с торпедными катерами, немецкая пулеметная очередь ударила по броне их первого орудия, а еще был случай, когда вражеский самолет стрелял по эсминцу и очередь хлестнула по щиту.
Прошло совсем немного времени с начала войны, а парни уже имели опыт боевых стрельб, успешно отстреливались от самолетов, прикрывали огнем высадку десанта и даже подстрелили немецкий торпедный катер. За что старпом объявил расчету благодарность от командования и обещал представить к наградам. Конопатый мичман Анатолий Белоногов, командир орудия, был занудой и придирой, постоянно требуя от подносчиков четкой и слаженной работы. Простую процедуру получения снаряда из элеватора, поднесения его к пушке и запихивания в казенник, мичман заставлял доводить до автоматизма. И ему постоянно вторил и поддакивал старшина второй статьи наводчик Степан Пархоменко.
Но, как показала боевая обстановка, старшие правильно делали, заставляя подносчиков постоянно тренироваться. Благодаря этим постоянным тренировкам, Денисов и Егоров довольно быстро приноровились подавать снаряды к новой пушке аккуратно по очереди, обеспечивая скорость стрельбы своего полуавтоматического орудия до двадцати выстрелов в минуту. И это предстояло делать в обстановке, когда эсминец летел по волнам на форсаже, вода вздыбливалась выше бортов, а палуба постоянно прыгала под ногами. Так что боевой танец подносчиков снарядов между элеватором и пушкой можно было смело назвать некой разновидностью искусства боевой хореографии.
Денисов и Егоров любили свой корабль. Им нравилось, что их эсминец, хоть он и не новый, все еще обладает хорошей скоростью. И в моменты, когда он летел по волнам, разрезая воду своим прямым форштевнем, навстречу несся весь необъятный морской простор. А с первого орудия открывался вид не хуже, чем с мостика. Морской болезни, к счастью, у обоих друзей не замечалось. И они с большим удовольствием наблюдали полный ход корабля, по-мальчишески смеясь, словно катаясь на какой-нибудь карусели, когда нос эсминца подбрасывало на разрезаемой волне особенно сильно.