А вот когда нечаянно Саша сказал, что поражение Финляндии полностью сняло угрозу блокады Ленинграда, майор насторожился. Ведь Тимофей Григорьевич, как выяснилось, не допускал даже такой теоретической возможности, считая, что в Зимнюю войну с финнами граница была достаточно далеко отодвинута от города имени Ленина. Лебедев спорить не стал. Зато он хорошо наелся, не забывая нахваливать угощения. Пусть майор поймет, что молодой капитан-лейтенант приличный и благодарный человек, а совсем не такой выскочка-мажор и алкоголик, как о нем, наверное, думает Широкин после факта попойки на поврежденном эсминце и разговора с его дядей.
* * *
Советская база в Ханко имела неплохую береговую оборону, а ее личный состав уже получил в новой короткой войне с Финляндией боевой опыт. Этой военной кампании, победоносно завершившейся решительным десантом на Финскую столицу, уже дали неофициальное название «Недельная война». В понедельник 28-го июня Финляндия официально объявила войну Советскому Союзу, фактически начав боевые действия за день до этого, а уже в воскресенье третьего июля правительство Финляндии подписало капитуляцию. Хотя северная часть страны, объявив себя независимым государством Северная Суоми, еще продолжала сопротивление под руководством фельдмаршала Маннергейма и при поддержке немцев со стороны Норвегии, оккупированной ими, но вся южная часть вдоль Финского залива и до залива Ботнического уже однозначно контролировалась Красной Армией.
Береговая оборона полуострова Ханко состояла из трех двенадцатидюймовых железнодорожных установок, способных уверенно простреливать фарватеры на тридцать километров. Вместе с ними берег обороняли батарея из четырех стационарных 180-мм орудий, которые стреляли еще дальше, чем двенадцатидюймовки, а также десять 130-мм пушек. Имелись и несколько старых береговых орудий других калибров. С воздуха базу прикрывали до полусотни зениток, а также истребители. Непосредственно возле полуострова акваторию защищали сторожевые и пограничные катера, обеспечивая охрану береговой линии от возможных попыток проникновения немецких диверсантов с моря.
Получив сообщение из штаба флота о появлении на Балтике крупных сил немецкого флота, командир базы генерал-майор Сергей Иванович Кабанов понял, что, несмотря на победу в Недельной войне с Финляндией, расслабляться нельзя. По его распоряжению береговая оборона быстро укреплялась финским и немецким трофейным вооружением, захваченным в ходе наступления, предпринятого с полуострова Ханко. Водный район советской базы на Ханко в этот момент прикрывала эскадра легких сил флота. В нее входили крейсер «Максим Горький», оба лидера эсминцев «Ленинград» и «Минск», а также шесть новых эскадренных миноносцев: «Гордый», «Сердитый», «Сметливый», «Стойкий», «Сторожевой», «Стерегущий». Для усиления был задействован отряд торпедных катеров. К тому же, всю акваторию у входа в Финский залив постоянно патрулировал дивизион подводных лодок, а с аэродромов на Ханко, как и с захваченных после капитуляции Финляндии финских аэродромов, небо охраняли истребители военно-воздушных сил флота. По распоряжению штаба КБФ в устье финского залива советские тральщики ставили минные заграждения, чтобы воспрепятствовать возможному прорыву немецкой эскадры к Хельсинки, к Таллину, или даже к Кронштадту.