— Не надо, — сказала Мария. — Не ходи за ней.
По полу второго эта заскрипели ножки комода. Дверь кабинета открылась, и вот в тишине зазвучал неразборчивый разговор. Он становился всё громче.
— Твои руки…
— Не трогай.
— Прошу, хотя бы позволь мне их обработать.
— Я же сказал, не трогай меня. Зачем ты здесь? Пришла меня добить? Давай, теперь-то тебя ничто не останавливает. Хватит изображать заботу. Тебе ведь с самого начала было на меня плевать? Это была часть вашего плана — втереться мне в доверие, чтобы манипулировать? Поздравляю, ты отлично сыграла. Можешь больше не притворяться.
— Я никогда не притворялась.
— Заткнись! Думаешь, я тебе поверю? После всего? Радуйся, что я тебя не ударил.
Бертран замолчал. А когда снова заговорил, голос его надломился:
— Почему, Рут? Почему всё закончилось так? Я думал, что сделал достаточно. Тогда почему я не смог уберечь её?
Рут ответила что-то, но тихо, чтобы только он услышал, а потом добавила:
— Ты ещё можешь успеть попрощаться.
Мои глаза заволокло пеленой. Я едва ощутила, как Бертран пронёсся мимо. Яркая вспышка в дверном проёме ослепила меня, и когда зрение вернулось, я увидела Рут. Всего на мгновение я поймала её взгляд, переполненный чувствами, которые она никогда бы не выразила словами. Силы разом покинули меня. Я рухнула на пол, безвольно наблюдая, как Рут выбегает на улицу, как захлопывается за ней золотая дверь.
Всё кончилось. Осталось лишь оглушающее потрясение. И мне казалось, что я никогда от него не оправлюсь.
Следующим утром в новостях объявили, что её высочество принцесса Лукия скончалась от продолжительной и тяжёлой болезни.
Шёл снег. Некогда долгожданный, теперь он нагонял на меня тоску. Чёрную, удушающую. Не в силах больше смотреть на него, я задёрнула шторы.
День, когда началась наша с Лукией дружба, тоже был снежным.
Рут молча стояла за моей спиной. Мне хотелось, чтобы она поскорее сказала то, ради чего пришла, но в то же время её ещё не озвученное послание до дрожи пугало меня. И чем дольше я набиралась смелости, тем страшнее мне становилось.
— Кто отправил тебя?
— Анна.
Я зажмурилась. Как будто это помогло бы мне избежать дальнейшего разговора.
— Как она?
— Справляется. — Голос Рут был неестественно ровным. — После похорон ей немного лучше.
— А Бертран?
— Не знаю. Мы не виделись со дня её смерти.
В горле встал ком. Как ни пыталась, я не смогла повернуться к Рут лицом, встретить её взгляд. Не смогла ничего ответить. Наверное, она заметила мои тщетные усилия совладать с собой, потому продолжила:
— Анна попросила кое-что передать тебе. Вернее, Лукия попросила. — Из-за моего плеча показалась рука, протягивающая потрёпанную тетрадь. — Это дневник странницы, которая была невестой Адама.