Когда Римма и Эвелина уходят из дома, направляюсь в сарай за ножовкой.
Старая яблоня разрослась до такой степени, что часть её ветвей свешивается на соседский участок. Прислонив небольшую лестницу к стволу дерева, поднимаюсь на верхнюю ступеньку. Но сухая ветка оказывается гораздо выше. Отсюда до неё никак не дотянуться. М-да, а снизу казалось, что она торчит не так высоко.
Ладно, придётся залезть на саму яблоню. Надеюсь, она выдержит мою тушку. Ухватываюсь за верхнюю ветвь и наступаю ногой на нижнюю. Неуклюже балансируя, отталкиваюсь от лестницы. Та с грохотом падает. Чёрт! Вот засада! Как теперь спускаться назад? Подумаю об этом потом. Сначала сделаю то, ради чего рисковала своими костями и внутренними органами.
Как обезьяна лезу ещё выше. В одной руке держу ножовку, поэтому двигаться приходится очень осторожно. Наконец, занимаю более или менее удобную позицию. Начинаю пилить. Это не так уж просто. Сухая ветвь толстая и после пары движений ножовкой мне удается лишь покарябать кору. Сжимаю зубы и яростно продолжаю своё дело.
— Помощь нужна? — раздаётся снизу голос соседа. От неожиданности вздрагиваю и чуть не сваливаюсь с яблони. Да чтоб тебя!
— Нет! Спасибо! — кричу, глядя на Кирилла, который стоит на своём участке и наблюдает за мной. Мужчину явно забавляет шоу.
— Уверена? Может, всё же помочь? — настаивает сосед.
— Нет! Я сама. Не мешай! — если он и дальше будет отвлекать меня, точно свалюсь с дерева.
Кирилл уходит. А ещё через минут пять я слышу характерный хруст.
— Ой, мамочки! — шепчу, чувствуя, как спина покрывается холодным потом. Замираю. Кажется, что ветка подо мной может сломаться даже от малейшего движения. Как же быть? Позвать на помощь? Ну уж нет!
— Сама встряла, сама и спасайся, — бубню себе под нос.
Надо просто успокоиться. Подумать. Но на раздумья времени не так и много. По закону подлости в носу свербит, и я громко чихаю. Ветка под ногами снова хрустит и качается. Я же сейчас рухну! Бросаю ножовку и вцепляюсь обеими руками в сухую ветвь, которую пилила. Ногами стараюсь ухватиться за ствол яблони. Голова кружится, а во рту пересыхает. Сердце колотится от страха, как сумасшедшее.
— Без паники! — приказываю сама себе.
Но достичь дзена, раскорячившись на дереве в нескольких метрах над землёй, совсем непросто. Сейчас тот самый случай, когда я бы с радостью вспомнила какую-нибудь молитву. Но вспоминать нечего. В нашей семье все атеисты. Как только пытаюсь пошевелиться, надпиленная ветка ломается. Зажмуриваю глаза и ору диким голосом:
— Помогите!
Пытаюсь ухватиться за всё, что попадается под руки. Но они предательски скользят по листьям. Вся яблоня ходит ходуном. Ноги уже не чувствуют опоры. Лечу вниз. Ветки больно хлещут по лицу. За долю секунды жизнь успевает промелькнуть перед глазами. Последнее, что я вижу — ангелы с сияющими золотыми нимбами.