Приземляюсь на что-то тёплое. Медленно открываю веки. Я лежу на Кирилле. Он крепко обнимает меня обеими руками. Прерывисто дышит. Его жёстко очерченный рот всего в миллиметре от моего.
— Ну, ты даёшь… — шепчет мужчина, а потом напористо, но вместе с тем нежно целует.
Это окончательно дезориентирует меня. Губы Кирилла обжигающе горячие. Следовало бы оттолкнуть его, возмутиться, встать с крепкого мускулистого тела, в конце концов. Но меня словно парализовало. Могу только неподвижно лежать, дрожа от прикосновений мужчины.
Чувствую его пальцы на своей обнажённой коже. Почему обнажённой? Непонятно. Почему Кирилл целует меня? Тоже вопрос. Почему я отвечаю на его поцелуи? Потому что мне нравится.
От этой мысли кровь вскипает в венах. Запах одеколона соседа приятно щекотит ноздри. Дорогой древесный аромат с тонкой ноткой цитруса. Мозг плавится от зашкаливающей дозы адреналина и слишком сильных эмоций. Похоже, при падении я ударилась головой, так как не помню, чтобы хоть раз чей-то поцелуй был настолько упоительно-сладким. Чтобы настолько возбуждал меня. До трепета во всём теле.
Кирилл отрывается от моих губ. Не могу подавить стон разочарования. Мужчина смотрит на меня с вожделением, медленно продолжает гладить спину. Ничего себе! Неужели я нравлюсь соседу как женщина?
— Ты как? Кости целы? — хрипло спрашивает он.
— Кажется, — выдавливаю через силу. Кости-то, судя по всему, целы. А вот всё остальное…
Одним аккуратным движением Кирилл переворачивает меня. Теперь он нависает сверху, упираясь руками в траву. А я лежу под ним, ощущая будоражащий холодок в животе.
Кирилл
Самостоятельность Арины веселила меня ровно до тех пор, пока не раздался треск дерева, означающий только одно — гордая и независимая падает с яблони. Хорошо, что я не зашёл в дом, а наблюдал за девушкой на расстоянии.
Арина держалась за ветку, которая свисала со стороны моего участка. Потом что-то пошло не так, и соседка полетела вниз. Я подхватил её прежде, чем она грохнулась на землю. Но времени, чтобы сгруппироваться у меня не было. Поэтому пришлось использовать своё тело в качестве страховочного мата, дабы хоть как-то смягчить приземление девушки.
Она лежала на мне, ещё не до конца осознавая, что отделалась всего лишь испугом. Её белое как мел лицо было так близко к моему, что я успел заметить тонкие мелкие морщинки в уголках глаз. Значит, ошибся насчёт возраста соседки. Она старше, чем кажется.
Как только тёмные ресницы распахнулись, зелёные омуты глаз моментально затянули меня в свою пучину. Желание поцеловать Арину стало просто непреодолимым.