И сейчас она лежит подо мной, слава Богу, с целыми конечностями, а я не могу оторвать взгляд от её груди. Во время падения рубашка девушки порвалась. Соблазнительные округлости, едва тронутые золотистым загаром, вздымаются. Манят освободить их от кружева бюстгальтера. Кончиками пальцев провожу по ключицам Арины. Скольжу по нежной коже груди вдоль ажурной кромки лифчика. Девушка прикрывает глаза. Ей нравятся мои прикосновения.
Снова целую мягкие губы Арины. На этот раз глубже. Проникаю языком внутрь. Исследую её язык, который отвечает на мои ласки.
Горячая кровь приливает к паху. Член дёргается, начиная увеличиваться в размере. Вот это я понимаю, училка биологии! За пару минут разбудила во мне основной инстинкт.
Чувственная малышка ощущает мой стояк бедром. Прерывает поцелуй. Тяжело дыша, вопросительно смотрит в глаза. А я не понимаю сути её немого вопроса. Вроде как в силу профессии и возраста, Арина должна знать мужскую анатомию.
— Пойдём в дом, — произношу севшим голосом. К такому экстриму, как секс в саду, я не готов. В любой момент могут появиться соседи.
Девушка заливается краской. Садится на траву, стыдливо запахивая на груди лохмотья, в которые превратилась её рубашка.
— Нет, я… Мне надо идти… — бормочет сконфуженно. Игнорируя мою протянутую руку, встаёт. Морщится от боли.
— Ариш, всё в порядке? Где болит? — спрашиваю обеспокоенно. Может, ребро сломала?
— Нигде. Извини, — придерживаясь за бок, бредёт к калитке.
Стою, как идиот, посередине сада со вставшим членом, который натягивает ткань штанов. Но думаю не о сексе, а о том, что у девчонки может быть внутреннее кровотечение или трещина в кости, или ещё какие-нибудь повреждения. Навернулась-то она с приличной высоты. Но ведь гордая! Хрен помощи попросит.
Забегаю в дом и быстро переодеваюсь. Беру ключи от машины. Через пять минут стучу в дверь Арины. Она открывает. Глаза заплаканные. Ну, етит твою мать!
— Ариш, поехали, я тебя к врачу отвезу.
— Не надо, — шмыгает носом.
— Я не спрашивал надо или нет, — начинаю злиться. — Поехали. Футболка есть? — уточняю, потому что соседка всё ещё одета в порванную рубашку и шорты.
Арина уходит в дом. Возвращается в джинсах и серой майке. В руках держит сумку.
— Мне дышать больно, — жалобно смотрит на меня.
— Пойдём, малыш, сейчас покажемся доктору, — осторожно придерживаю её за талию.
До Питера ехать два часа. И соответственно столько же обратно. Но я сомневаюсь, что в соседних деревнях в медпунктах есть рентген и нормальный травматолог. Услышав о долгом путешествии, Арина возмущается. Говорит, что в районном центре должна быть больница.