– Ох, Ю… – пробормотал Тоути.
Миллиарды нейронов синхронизировались. Кратковременная память стиралась с каждым нырком в забытье.
Тоути обронил подбородок на грудь.
Зыбучие пески проглотили его.
Румынская семья из пяти человек, бодрствовавшая в полном составе около шестидесяти часов, выпила снотворное, чтобы превратиться одновременно.
Хозяин литовского секс-шопа организовал шумную вечеринку с оргией и сонным газом – более двадцати человек явились, чтобы уснуть, предаваясь пороку. Голые лунатики смущали прихожан, забаррикадировавшихся в костеле напротив.
Ветеран вьетнамской войны, военный катер Canon на Филадельфийской верфи, стал пристанищем для горстки неспящих. И туннели под пирамидами Гизы. И пещеры из вулканического туфа в Боливии. И Аджимушкайские каменоломни Крыма.
В три часа ночи по западноевропейскому времени блогер, известный под ником Карающая Длань, вышел на Рассел-сквер и присоединился к своим оцепеневшим подписчикам. Луна отразилась в его пустых глазах.
5.8
Ночь, третья бессонная ночь для падшего мира, явилась в свой срок, и выпученный глаз луны взошел над озером. В детстве Филип видел утопленника – его выволокли из Влтавы сети траулера. Дядю Филипа, рыбака, угораздило в тот день исполнить давнюю просьбу: взять племянника на судно. Труп был несвежим, поеденным рыбой. Карпы и жерехи составляли ему компанию в сетях. Сильнее всего Филипа шокировали глаза навыкате, будто внутреннее давление норовило выдавить их из гнезд.
Луна напоминала глазище побывавшего под водой мертвеца.
А дядя запомнился Филипу хохочущим и молодым, вот он на фотографии хвастается уловом: здоровенным судаком. Дядя умер от почечной недостаточности в девяностых. С братом, отцом Филипа, он враждовал. А племянника любил, как родного сына.
И чего он выудил это из памяти, словно распухший труп из реки?
Филип подбросил веток в огонь. Костер хрустел головешками. Пламя шелестело, распространяло приятное тепло. Слишком приятное для сонных людей. Попеременно их женщины вставали, чтобы смочить ноги в ледяной воде. Делали зарядку. Хлопали себя по щекам.
Недоставало ухи, колбасок, истекающего соком стейка.
В бесхозном магазине, куда они с Камилой наведались, холодильники были отключены, мясо испортилось. Но голод им не грозил. Камила сварила суп из консервированной горбуши. Корней запек на углях картошку. Теплое пиво показалось бесподобно вкусным – Филип взял три бутылки, опасаясь, что алкоголь расслабит и без того вымотанный организм.
Таблетки хоть и прочищали мозг, но не могли действовать вечно.
Костер создал эффект пещеры – окружающий мир исчез, он извещал о своем существовании лишь плеском из мрака да гадким лунным оком. Черные вогнутые стены окольцевали пятачок, где четверо хрустели чипсами и потягивали мелкими глотками пиво, боролись со сном, как со смертью. Иногда комар залетал в световой круг, рассказывал на писклявом языке о темноте.