– На что это похоже? – спросил Филип.
– Сложно объяснить. В детстве, классе в третьем, я услышал про мастурбацию. – Филип вскинул брови. – Приятель сказал, надо «качать поршень», и достигнешь эффекта. Но что такое «качать поршень»? Уединившись, я сжимал и разжимал ягодицы, думая, что именно так и мастурбируют. – Филип усмехнулся. – Ага. Но со временем, конечно, я все понял. И… оно пошло по накатанной. Будто я всегда умел.
– Ты сравниваешь дрочку и способность усмирять демонов?
– Такие ассоциации, – улыбнулся Корней. Он был бледен как покойник. Профиль заострился, глаза утонули в тенях. – А еще я чувствую чье-то влияние со стороны. Мной руководят, я фигура на шахматной доске.
– Не завидую.
– Все было предрешено. – Корней положил руку (ту самую, Филип сдержался, чтобы не отпрянуть) на плечо товарища. – В лабиринте мама объяснила мне. Я родился таким. И возможно, родился специально для этого момента.
– Мы говорим о божественном замысле?
– О некой игре двух могущественных сил.
– Свет и мрак? Как в кино?
– Свет и свет, скорее.
Поза друга, его лицо и тембр голоса вызывали у Филипа безотчетную тревогу. Словно, пока они с Камилой бродили по пляжу, в лагерь явился незнакомец и надел на себя личину Корнея. Филип вспомнил, как на заре Интернета смотрел видео «Смерть в прямом эфире». Телеведущий осекался на полуслове, белел и оседал в кресле. Корней был похож на человека, снятого за секунду до ухода из нашего мира.
– Тебе тоже нужно отдохнуть, – осторожно сказал Филип.
– Да, – согласился Корней. – Я прилягу на пару часов. Вы будете в норме?
– Издеваешься?! Это лучшая ночь из всех чертовых ночей. Я проведу ее у костра, уминая тушенку. Парень… – Он окинул жестом спящих. – Ты подарил нам шанс.
– Я опоздал, – сонно проговорил Корней. – Если бы я узнал обо всем раньше, я бы спас стольких людей.
– Нельзя ускорить рассвет, – возразил Филип.
– Вы не хотите спать?
– Увы, нет.
И это была правда. Он, черт подери, был бодр, как спортсмен под допингом.
– Филип.
– Да, сынок? – Он замер в дверях.
– У вас в мастерской висит картина. Ваша жена нарисована вполоборота. С «пацификом» на рукаве.
– Сцена нашего знакомства, – пояснил Филип. – Яна обернулась в толпе, и я впервые увидел ее лицо.
– Где вы познакомились?
– На Летне. У маятника, во времена демонстраций.
Корней кивнул.
Филип прикрыл дверь и вышел из дома. Луна – глаз утопленника – следила за ним с откровенной угрозой.
6.1
В мыслях Радека Адамова было белым-бело. Там объятые огнем деревья отбрасывали кудлатые тени, но кроны их не чернели в коконе света. Кусты пылали, как на картинке из иллюстрированного Евангелия для детей, – и не сгорали. Вода в озере сама стала расплавленной магмой. Но затаившийся на пляже Адамов не ощущал жара.