— На восьмой линии по Ровер-авеню. Сюда, — невозмутимо ответил инкуб.
Алекс и Джек переглянулись. Они оказались практически на другом конце города! Слова инкуба про протяженность тоннелей вначале показались преувеличением, но теперь все приобрело новый смысл.
Наконец они остановились перед одной из дверей, и Вэлмар деликатно постучал. Голова Дагона, украшавшая дубовое полотно, не оставляла сомнений в том, что они пришли по адресу. Не дожидаясь ответа или разрешения, инкуб распахнул дверь в кабинет верховной ведьмы и вошел. В этом двуликом причудливо сочетались смекалка и почти грубая бесцеремонность, иногда граничащая с полным отсутствием этикета.
— Фрея! — Алекс не видела, но чувствовала, что инкуб широко улыбается наверняка одной из своих самых обольстительных улыбок. — Дорогая моя!
Джек и Алекс, быстро переглянувшись, последовали за ним. К удивлению, кабинет внутри оказался довольно аскетичным, создавая некий контраст с теми помещениями, что они уже успели увидеть.
Освещение библиотеки цокольного этажа не резало глаз, как вычурная помпезность парадной лестницы.
Практически спартанская обстановка разбавлялась лишь небольшой коллекцией причудливых, выполненных из темного материала масок, развешанных на одной из стен, дубовым столом, диванчиком и парой кресел.
Взгляд Алекс задержался чудной коллекции масок, она читала о них и знала, что каждая олицетворяла то или иное чувство, эмоцию, желание и даже страх. Они изготавливались преимущественно из дерева или кожи, проходили долгую обработку и также несли в себе силу каждой из стихий. Считалось, что надевший ее мог связываться с потусторонним миром, увидеть богов и узнать их намерения. Только все это если и практиковалось, то лет двести назад, в забытых ныне обрядах африканских племен. А потому сейчас маски являлись лишь частью интерьера, необычного и откровенно пугающего.
— Думаю, ты и так догадываешься, зачем мы здесь. — Вэлмар подошел к ведьме, тем самым давая возможность Алекс разглядеть ту, о ком и так была достаточно наслышана.
Фрея оказалась темнокожей, с правильными чертами лица, невероятно гладкой, лишенной морщин и словно выполненной из темного стекла кожей. Ее иссиня-черные волосы были заплетены в многочисленные косички, спускавшиеся до самых бедер. В отличие от Мередит, в Фрее не ощущалось ни хрупкости, ни женственной грации, наоборот, это была дикая и сильная кошка, свободолюбивая, в которой все еще жила сила ее народа.
Фрея на удивление приветливо улыбнулась инкубу, а ее острые, как бритвы, глаза цвета аконита потеплели. Голос ведьмы был низок и при каждом слове вибрировал, вызывая в окружающих совершенно невероятный коктейль чувств.