– Туда – это куда?
– В одну деревню. В феврале мы сняли там домик, на неделю. Хотели покататься на лыжах всей семьей, в тех краях очень красиво. Но на второй же день… Знаешь, я никогда не думала, что такое может и правда произойти, тем более со мной. Я в такие штуки не верила.
– А не решил ли кто-то тебя разыграть? – несмело предположил Савелий. – Шутки порой бывают очень злыми.
– Кто? Муж, что ли? Нет, он бы не стал. И потом, он устает как не знаю кто, ему не до шуток. Дети еще слишком маленькие, чтобы додуматься до подобного. А в деревне той почти никто и не живет, одни старики.
– И что же конкретно ты увидела?
– Был вечер… – Аня прикрыла глаза и нахмурилась. – Очень красивый, ясный, безветренный. Перед сном я надела шубу прямо на ночную рубашку, сунула ноги в валенки и вышла на крыльцо полюбоваться звездами. Знаешь, там сколько звезд! Я раньше и подумать не могла, что небо может быть таким! Я дошла до калитки и вдруг услышала, что чуть поодаль скрипит снег. Как будто бы кто-то идет. Я повернула голову и увидела маленького мальчика. Его вела за руку женщина не первой молодости. Оба были слишком легко одеты для зимы. На женщине – летнее хлопчатобумажное платье с пояском и оборками. Помню, волосы ее были заплетены в косу, которая уложена вокруг головы, по моде сороковых. А на мальчике – как будто бы льняная ночная рубашка. Женщина шла босиком по снегу, на мальчике были лапти. Я не думала, что кто-то еще носит лапти, даже в деревнях.
Аня поежилась, хотя в кафе было жарко, кондиционер не работал.
– И как ты поняла, что они… мертвые? – выдавил Савелий. Он не верил сокурснице, но почему-то ее рассказ завораживал.
– Сначала я так не подумала. Сначала я просто удивилась, что они так странно выглядят. У них еще была очень странная походка – движения какие-то ломаные, как у танцоров брейка. А женщина подволакивала ногу. И они шли ко мне… Тогда я их окликнула. Спросила, могу ли чем-то помочь. Но они ничего не ответили. А мальчик поднял голову и улыбнулся. И тогда я увидела… – Голос аж задрожал. – У него была длинная челка, но когда он поднял голову, его лицо осветила луна, и я увидела, что у него нет глаз. А на щеках – запекшаяся кровь. Понимаешь, ему не было больно, он улыбался. А женщина просто на меня смотрела. Парочка подошла чуть ближе, и я увидела, что она вся синяя. Оба были мертвые, мертвые!
Аня схватила Савелия за руку и больно сжала. Ее расширившиеся зрачки, остановившийся взгляд, внезапная бледность и неровное дыхание рассказчицы пугали.
– И что ты сделала? – тихо спросил Савелий.