А у Анны в неделе два присутственных дня. Остальное время - работа дома. Ну разве ей сложно пойти в магазин и приготовить обед на трех человек? Какая разница: на двух или на трех?
Гости? Но сейчас же не война и не блокада. Как можно не напоить людей чаем?
***
- Олег, нам надо разъехаться, - сказала Анна.
- Как ты это себе представляешь?
- Разменяться. Двухкомнатная квартира меняется на однокомнатную и комнату.
- Ты хочешь, чтобы мы жили в комнате?
- Можешь взять себе однокомнатную.
- А сама в коммуналку?
Анне не хотелось в коммуналку, но что делать?
- Мне трудно, Олег.
Анна прямо посмотрела сыну в глаза. В его глазах она увидела Ирочку. Сын счастлив. А от счастья человек становится герметичным. Чужая боль в него не проникает.
Ее, Анну, употребляют и не любят. Ею просто пользуются.
Хотелось крикнуть, как Борис Годунов в опере Мусоргского:
- Я царь еще! Я женщина!
***
- Отстань от них, - посоветовала Беладонна. - Живи своей жизнью.
Анна созвонилась с Вершининым и пошла в ресторан.
Вершинин заказал малосольную форель, икру. Он теперь был богат и широк, как купец, и торопился это продемонстрировать.
Анна незаметно спустила молнию на юбке. Противоречия последних месяцев так распирали Анну изнутри, что она расширилась. Растолстела. Вершинин ничего не замечал, поскольку был занят только собой. И тогда, и теперь. Но раньше он жаловался, а теперь хвастал. Его фирма хочет продавать финнам вторичное сырье, а на эти деньги построить гостиницу для иностранцев. Качать твердую валюту. Анна понимала и не понимала: финны, гостиница, валюта... Раньше встречались возле метро, заходили в булочную, покупали слойку за восемь копеек.
Он рассказывал, чем она для него стала. А она слушала, заедая булкой. Чудесно.
А теперь белая скатерть. Малосольная форель. Про любовь - ни слова. Только сказал: "У нас появилось новое качество. Мы теперь умеем ждать". Появилось новое - ждать, потому что исчезло старое - страсть. Раньше не могли дня жить друг без друга, а теперь недели пролетают - и ничего. Ослабел магнит. Все очень просто.
Вершинин перешел от яви к мечтаниям. В мечтах он хотел взять кусок неосвоенной земли, скажем, Бурятию или Крайний Север, и произвести там экономический эксперимент Страна внутри страны, с другим экономическим и даже политическим устройством. Как остров инженера Гарина. Блестели глаза. Лучились зубы. Никакого острова ему никто не даст, это понятно. Но какова мечта...
Вершинин похорошел. Однако раньше он был лучше. Он был ЕЕ, как Олег. А теперь Олег у Ирочки, Вершинин у бизнеса А что же ЕЕ? Французский язык: je suis, tu cst, il est. И это все.