— Откуда ты знаешь? — Я не могла поднять глаз.
— Потому что это была не твоя вина.
Я почувствовала жар на своих щеках и давление. Больше всего на свете мне не хотелось плакать. Не перед Ленор, которая никогда этого не забудет.
— Ну… в любом случае.
— Нет, послушай меня, Анна. — Она наклонилась вперед и потянулась к моим рукам. — Это важно. Иногда взрослые падают. Твоя мама, вероятно, была в мире боли. Я не знаю наверняка. То, что случилось с твоей семьей, может быть, потому, что она чувствовала слишком сильную боль, или потому, что мир стал больше, чем она могла вынести. Или, черт возьми, по множеству причин. Но не из-за тебя, милая. Ты не сделала ничего плохого.
Я отчаянно хотела поверить ей, но это было трудно. То, как ее ладони были сложены вокруг моих, казалось, она предлагала мне что-то понести. Если бы только я могла отпустить это.
— Тебе иногда снится Хэп? — спросила я. Если я не сменю тему, то действительно расклеюсь.
Ее глаза скользнули по мне так нежно, полные любви и принятия.
— Слишком много. Это то, что я бы изменила, если бы могла.
— Но ты не можешь. — Я хотела, чтобы она знала, как внимательно я слушала ее с самого начала.
— Не могу.
— Но ты можешь печь хлеб.
— Верно, Анна. — Она сжала мои руки раз, другой, прежде чем отпустить их. — Это то, что может сделать каждый.
— 28-
Когда мы с Уиллом возвращаемся на Четвертую улицу, он злится.
— Тебя бы убило, если бы ты поддержала меня? Господи, Анна. Ты же знаешь, под каким давлением я нахожусь.
Я останавливаю его рукой.
— Я действительно знаю. Мне жаль. Но было бы неправильно привлекать команду Рода, когда дела не выстраиваются в очередь.
Он издает разочарованный звук, его рот плотно сжат и закрыт, но он слышал все, что было у меня. Похититель Полли ворвался в дом тёмной теплой ночью, когда на улице было много народу, и напал на Полли с ножом на глазах у свидетелей. Как это мог быть тот же самый парень, который каким-то образом выманил Кэмерон из безопасного дома и, вероятно, заранее манипулировал ею? Она пошла добровольно, как деревенская девушка в одной из сказок братьев Гримм, которую все глубже и глубже заманивают в темный лес блестящие безделушки, брошенные на тропинке. Поднимает глаза только тогда, когда уже слишком поздно, когда она потеряна и напугана, слишком далеко от дома.
— Мы разберемся с этим, Уилл, — говорю я, — но ты должен мне доверять.
— Должен? — Его глаза сверкают.
— Анна! Подожди, — внезапно окликает Род Фрейзер с крыльца Евы. Он жестом приглашает меня вернуться.
Я прошу Уилла подождать и не торопиться.