Айен закричала, не в силах сдержать эмоции. Амелис обнял её, испортив красоту аккуратной работы лекаря.
Дан застыл над обработкой ран спины.
— Потом… потом (всхлип) он открыл шторы, которые просил всегда держать закрытыми, чтобы мы не видели дневного света, чтобы нас никто не видел. Красные тяжёлые бархатные шторы. Схватил меня, наклонил над распахнутым окном. «Ты умрёшь, так же, как они умерли. Хочешь, я расскажу тебе, как они рыдали, умирая? Один за другим, твои дорогие дети, твои драгоценные мальчики и девочки? Как звали тебя! А ты не шла».
В моей голове вдруг возникли эти ужасные кадры. Их смерти, каждого. Их мучений. Я вырвалась, с малышкой в одной пелёнке, выбежала на лестничную площадку, не в силах смотреть на его лицо больше. Я сбежала вниз, по красивой улице с фонарями, с бирюзовыми витринами, с магазинами, с красивой жизнью. Я не могла понять, где мои дети, за что меня так наказали, почему меня предали.
Я вспомнила, что могу попробовать улететь из этой локации. Я полетела, прижимая к себе Лель. Выше, выше, выше. Но там был купол, Амелис, там был купол, который я не смогла пробить. Я билась об него как птица в клетке. Вся локация была огромной купольной клеткой, созданной специально для меня. Женщины в форме схватили меня и бросили в сырой грязный сарай. Он протекал. Шёл дождь. Грязный дождь. А потом появился он.
Глаза Айен сделались стеклянными, волосы абсолютно белыми.
— Он вывел меня за руку из сарая… сказал, что пришел мой час, он спасёт меня. «Сначала ты должна будешь принять душ». На широком полигоне стоял открытый душ. Меня и малышку Лель раздели, и мы пошли. Сначала была ледяная вода. А потом стало горячо. Душ был из тонких лезвий, которые резали меня и Лель. Нам становилось горячо от нашей же крови. Мы мылись в своей крови. Мы смывали свою жизнь. Мы умирали в боли, отчаяньи, преданные и одинокие.
Амелис обнял её за голову и стал покачивать, как ребенка.
«Моя Ай, моя бедная любимая Ай…»
Они были под сильными эмоциями, и не видели, как всегда хладнокровный лучший лучник и лекарь ронял слезы в порошки для остановки крови.
Вскоре Дан вышел из палатки, продышался свежим воздухом и принялся готовить успокоительное. Разлил его всем по кружкам. Спустя какое-то время Айен смогла рассуждать конструктивно.
— У меня есть вопросы. Где был Стражник, когда это происходило со мной? Он в последние дни появляется в моих снах. Я словно отрезана от Учителей, и сны снятся совсем другие. Словно бы у меня есть друг, который теперь научит меня новым вещам. Но его не было в этом сне, я была одинока и не могла вырваться. Это было похоже на замкнутую локацию-испытание, я знала о таких вещах… Слышала, что Учителя наказывают предателей в таких замкнутых купольных клетках… но я не предавала Учителей! Я всегда была хорошей девочкой. И так скучаю по моей команде. И почему раны на моем теле появились через сон? Такого раньше не было. Это пугает!