Сначала просто становилась, что называется, раком. Потом делала так, что ягодицы были на разном уровне. Сводила ноги и разводила… Виляла в разные стороны и все прочее.
При этом форма Людмилы была очень короткая. Такое чувство, что она ее специально урезала. Края ткани оголяли крупную задницу, которая была перетянута нитью эротичных трусиков.
Или это были простые трусы, которые невольно сделались стрингами, так сказать. Ведь им противостояли мощные «полюса силы».
Будь я сорокалетним тюленем и то бы завелся. А тут! У меня чуть сердце не взорвалось. И не только оно… Единственное, что мог пролепетать пересохшим ртом:
— Люда, хорош уже! Давай… это…
Не самый успешный подкат в карьере Рональдо. Но служанка все поняла. За этим она и пришла, так что ломаться сейчас было глупо.
— Хих, вы уже хотите… Чтоб я перешла к вашей вахте? — усмехнулась Людмила, оглянувшись через плечо и сильнее подняв подол платья.
— Аг-га! — вырвалось из моего рта.
Под словом «вахта» она подразумевала кровать или нечто еще. Я не объяснил служанкам, что это работа, причем вполне себе даже пристойная. Ну да ладно. Это сейчас и не важно.
Люда только этого и ждала. Она разделась секундой с искусностью лучшего фокусника. Подошла в плотную к кровати и продемонстрировала налитые груди во всей красе.
— Господин, я же лучше других? — прищурилась девушка.
«Нет! У блондинки были ноги длиннее. У японки тоже свои достоинства. Но бабы во всех мирах одинаковы, так что вслух я сказал другое»
— Да! Прям богиня! — бросил, особо не заморачиваясь.
— Ооо, мой великий повелитель! — краснея протянула Людмила и нырнула в кровать, как в бассейн.
Потом, сдавила меня своей грудью, и что называется, засосала по полной. А спустя несколько приятных минут, девушка приняла «позу собаки» из старого учебника йоги.
И мне довелось оценить особенности ее внутреннего мира, так скажем. Что было весьма впечатляюще! Хоть лозунг советский пиши:
Пролетарская женщина — сила,
даст фору любой буржуйке.
Не только на поле и в цехе,
но даже на сене и в койке!
Подобные стихи сочинялись в башке уже после. Когда отходил от волны мощнейшего удовольствия. Люда лежала рядом и зачем-то стонала, будто бы сохранилась инерция.
Спустя какое-то время мы слегка отдышались. Стало ясно, что пора разбегаться. Но работница нижнего фронта не спешила покидать свое место.
— Господ-и-и-ин, — сладко потягиваясь, пела она. — Пора бы приступить ко второму циклу уборки. Не так ли?
— Что? Нет. Мне еще силы нужны. К инициации готовиться надо! — отрезал я.
Конечно, я мог бы еще. Но тренировки, и правда, важнее. К тому же, Людка решила взять меня в оборот. Я эти темы все знаю.