Неожиданно по стене, противоположной входной двери номера «24» прошелся такой импульс, словно в нее со всего размаха врезался, привязанный цепью к крану, огромный шар, предназначенный для сноса зданий. Тело наконец-то подчинилось воле Боба, и он смог повернуть голову. В самом верху стены параллельно потолку пошла кривая трещина. Вдруг на обоях начали появляться красные кривые буквы, словно выведенные дрожащей рукой шестилетнего ребенка, впервые взявшего в руки карандаш. Затем надпись исчезала, и появлялась другая, затем снова исчезала, и снова появлялась.
«Видишь, что со мной сделали? Они все это сделали! Они все виноваты! Никто мне не помог! Я убью всех, пока не найду!..»
Последняя же надпись обрывалась и была явно незакончена.
— Кого?! — спросил Боб, стараясь не смотреть на вылезающие из расширяющейся с каждой секундой трещины серые гниющие руки, облепленные мокрой землей. Они скребли по обоям, обдирая их своими длинными зазубренными ногтями, и извивались, походя чем-то на дождевых червей, пытающихся вылезти из банки рыбака.
Неожиданно крик девушки оборвался, и руки начали залазить обратно в стену, словно их что-то напугало, и спустя несколько секунд они полностью скрылись в темной трещине. Вслушиваясь в давящую тишину, Боб увидел, как дверь абсолютно бесшумно отворилась, и из номера «24» вышел всклоченный мужчина. Он выглядел так, словно его только что спустили с лестницы. С носа незнакомца капала вода, а рядом с мочкой правого уха Боб заметил не смывшуюся кровь.
Постояв несколько секунд и посмотрев на сверкающие пятки Алексея Грома (а точнее воспоминания о нем), охотник вошел в номер и увидел, что весь пол был перепачкан кровью, словно на нем стая львиц только что растерзала оленя, а в ванной лежало изрезанное нагое тело молодой девушки, с намотанной на ее шею простыней, наполовину прикрывающей грудь. Пробежав мимо туалетной комнаты, Боб обшарил номер, но Джима так и не нашел.
Мужчина растерянно замер рядом со столом. Вдруг включился телевизор, и по нему с шипением побежали белые волны. Только тогда Боб, подойдя к нему, обратил внимание на то, что все разбитые вещи в номере были целыми. Среди волн вырисовалось знакомое лицо.
— Иди и посмотри, что он со мной сделал! — донесся сквозь белый шум женский голос. — И вы спрашиваете, почему я это делаю?!
После этих слов ее лицо пропало, телевизор, щелкнув, выключился, и Боб услышал легкие насвистывания. Не переставая чувствовать ужас, не покидающий его последнее время почти ни на секунду, мужчина закрыл глаза, выдохнул, и направился прочь из номера.