— Что?
— Никто из них не пережил и одной ночи — бежали в панике в разные стороны, не зная куда податься, и р-раз — жгучая боль, истошные крики, и вот они горстка пепла. Тебя ждет тоже самое если не будешь слушать меня очень внимательно. Дошло?
— Дошло.
— Теперь, когда мы разобрались с основами твоего бытия, мы для начала предадим земле тело несчастного, ну или несчастной.
— Я не понимаю, о чем вы говорите.
Лицо незнакомца сменилось — из задорного веселья оно перешло в нетерпеливую раздражительность.
— Ну почему? Ну зачем? Тебе ведь страшно за свою жизнь. Ты думаешь я хочу тебя убить, но все равно врешь! Кого ты сейчас пытаешься обмануть? Твой похоронный костюм — он весь в крови, это означает только то, что, либо ты кого убил, либо тебя убили, но ты стоишь сейчас передо мной, из чего напрашивается вывод, что скорее ты убил, чем тебя. В придачу ко всему — ты не похож на сгнившую картошку с зубами. А значит?.. М-м-м… Дополни…
— Как это понимать? Что значит не похож на сгнившую картошку? Кто вы? Что вообще происходит?
— Угу. Значит и это еще не доперло… Жаль нет зеркала чтобы тебе показать. Сейчас ты выглядишь несколько по-другому, чем при пробуждении. Я расскажу об этом по пути обратно на кладбище. Пойдем!
— Я не хочу — Пробубнил Антон с боязливой дрожью в голосе
— Можешь повторить? Я что-то не расслышал. — спокойным и монотонным голосом произнес незнакомец
— Я не хочу. — чуть более неуверенно ответил Антон
Незнакомец нанес удар рукой в область живота Антона, а когда тот согнулся от боли — схватил его за горло.
— Послушай меня! Я мог бы оставить тебя умирать, но я решил помочь, из самых светлых и добрых побуждений, но мне — и я в этом не одинок — очень не нравится, когда мои нежные, добрые чувства вот так равняют с землей… А, знаешь — ты прав. Я, наверное, слишком навязчив. Давай, братко, сам ищи себе укрытие, сам добывай еду, сам спасай свою жопу. Ты ведь этого добиваешься — радости от самостоятельного решения проблем?
— Нет.
— Тогда, лучше бы тебе не выпендриваться. Будешь делать как я говорю. Так намного лучше для тебя.
Речь незнакомца звучала яростно, но вместе с тем очень убедительно, словно в его голосе действительно была нотка заботы, пусть и поданная таким грубым образом. Рука его ослабла, и Антон упал на землю.
— Пошли. До рассвета остается часа три, не больше… А там — пуф! И все. — тихо произнес незнакомец
И вот Антон уже возвращался на кладбище, но на этот раз не один, а со своим новым другом. По правде говоря, Антон предпочел бы отказаться от этой дружбы и уйти, но боль в горле сохранявшаяся после недавней воспитательной работы напоминала ему, что не он сейчас хозяин положения, к тому же только его попутчик сейчас мог дать ответы. Между ними повисло молчаливое напряжение, до тех пор, пока незнакомец не оборвал его вопросом.